Невыездная Россия
Премьера спектакля «Шолом, Америка!» состоялась в пятницу. В прошедшие после этого дни мне много раз приходилось отвечать на вопрос о моих впечатлениях. Будто бы я, а не, скажем, Владимир Рогачев, обозреватель «Тюменского курьера», являюсь главным городским театралом. Думаю, что здесь дело, скорее, в определенной созвучности моей фамилии и фамилий героев пьесы.
Хотя, на мой взгляд, пьеса Бориса Рацера по книге нобелевского лауреата, его имя -Шолом Аш — мало известно в нашей стране, менее всего носит национальный характер. И тщетно кое-кто из присутствующих искал характерные жесты, педалированное произношение. Один из моих собеседников даже был весьма этим удручен, мол, жил в свое время в Бердичеве, там «так» не говорят.
Отсутствие сходства не страшно. Ибо книга, пьеса, спектакль — совсем не об этом. Они, по-моему, о том, что больше всего отличает жителей нашей страны (в этом веке и веке предыдущем) от остального мира.
До последнего времени, да и сейчас тоже, всякий отъезд из страны, из области, из города -целое событие. Возможно, этот вида гарофобии — наследие крепостной поры? Или сталинского бесправия? (Кто из вас забыл «выездные характеристики», которые подписывала тройка: администрация, партком, профсоюз, а утверждал райком партии? Кто не встречался со скользким замечанием «не рекомендовать»? Кто забыл липкую отметину «невыездной»?). Возможно, с тех пор нередко патриотизм и ассоциируется прежде всего с тем, чтобы никуда не выезжать. И оттого считается, что всякий выезжающий — на время или навсегда — беспременно должен рвать связи и узы. И даже уехавший — навсегда или на время — и там норовит сбиваться в кучу, селиться толпой.
Кстати, о патриотизме, который именно в России является больной темой. Патриот — хороший. Не патриот — плохой. Именно в России, как прежде в Союзе, считают, что надо специально воспитывать патриотов. (Помните, специальные программы военно-патриотического воспитания?). Не очень уверен, что это надо делать специально, поскольку подозреваю, что именно отличники этой формы обучения охотнее других меняют флаги.
Ах, сколь часто ругают Америку за бездуховность, за корыстность, за поклонение доллару. А между тем вы знаете, что американцы — самые большие патриоты. В день независимости, 4 июля, американец добровольно, а не по инициативе какого-нибудь парткома демократической или республиканской партии, поднимает перед своим домом звездно-полосатый флаг. Американец (хотя и неоправданно, на мой взгляд) считает, что в центре мира — Америка. Хотя он, если хочет, может переехать работать за границу и даже жить там, оставаясь американцем, патриотом и, одновременно, язвительным критиком своей страны и своего правительства. Видимо, патриотизм — это не всегда синоним прописки или, как теперь говорят, регистрации.
Мне подумалось, что грустные жители местечка Кузьминки, расположенного в черте оседлости, переехав в Америку, на самом деле никуда не переехали. Они привезли все свое прошлое и настоящее с собою. И в Америке вокруг них оказались те же Кузьминки. И не увольнения с фабрики боится главный герой, а выселения из Кузьминок. Он боится оказаться предоставленным самому себе. Он боится остаться один. Сам.
Не еврейское местечко Кузьминки, которое то в России, то в Америке, увидел я на сцене театра. Я увидел мою страну, Россию, невыездную Россию, отгороженную от мира то чертой оседлости, то железным занавесом, а больше всего — собственным страхом, идеологическими догмами, сказками о некоем превосходстве этой части света над другими.
Я не знаю, что лучше: наша земля или, например, Австралия? Я родился здесь. Здесь Родина. Кричать об этом нелепо, как и гордиться, что у вас два глаза. Родина — это факт, который не предмет для гордости, как и не предмет для стыда. Точно так же и австралийцу дороже его пятый континент. Не лучше, а дороже.
И еще я думаю, что огромное большинство из нас, нормальных, смею полагать, людей, обретя право выезда, право знакомиться с миром, еще больше привязывается к родной земле. Хотя бы потому, что никто тебя к ней силой не привязывает. Любовь, даже к Родине, должна быть свободной.
Вот такие ассоциации по поводу премьеры тюменского театра.