Вечная память… живым?
Свое первое письмо «потомкам» я написал в 15 лет. Мы «посылали» его пацанам и девчонкам; которые, как и мы, но через двадцать лет будут вступать в комсомол. Завидовали им страшно. Eще бы! Они это сделают в первый год коммунистической эры!.. Эра так и не пришла. Да и письмо до адресата не дошло. За год до когда-то намеченной даты на месте старого московского скверика, где мы замуровали капсулу, вырос новый микрорайон.
Были и другие послания в будущее. Но их я уже не сочинял. Писал о них. За десять лет корреспондентской работы объехал едва ли не все ударные стройки области. Видел, как эти письма замуровывались в стены, в основания обелисков, в опоры мостов, а то и просто подкладывались под шпалы. Ведь когда-то их будут менять. И найдут. И прочтут. И узнают…
«Уважаемые товарищи потомки! Роясь в сегодняшнем, окаменевшем…».
Но я так и не написал о том, как эти письма находят. Я об этом даже не читал. И никогда не слышал.
Тем не менее, уже на шестом десятке, снова обратился к потомкам. Письмо от имени ликвидаторов последствий чернобыльской аварии в ее одиннадцатую годовщину мы закопали на месте мемориала жертвам той страшной катастрофы. Будущего мемориала. Председатель нашего союза так и сказал: «Не знаю, когда он будет построен. Может, через год или через два. Но будет. Это надо живым; чтобы помнили…»
Это надо живым. А моему товарищу — Сайте Пиманову, с кем в том, в чертовом восемьдесят шестом мы работали в «зоне», это уже не нужно. Он был почти на двадцать лет моложе меня. И умер, так и не выбравшись из проклятой тараканьей общаги. Умер, не успев обзавестись семьей. Спустя десять лет после Чернобыля. Смертность среди ликвидаторов, утверждают медики, во много раз превышает среднестатистические цифры.
Значит, это нужно мне, чтобы помнил о Саше? Нужно другим, еще живым ликвидаторам?.. Потом другие живые будут помнить о нас, Будут. Но не потому, что где-то закопано письмо к грядущим поколениям, а в кабинетах чиновников висят планы гипотетического мемориала. Сама Память — понятие святое, вечное. Она может изменить отдельному человеку, и никогда человечеству. Но если ушедших общество не забывает, то о живых «чело-веки» вспоминают порой с большим трудом.
Больше пятидесяти лет минуло со дня Великой Победы, подо сих пор в различных присутственных местах можно встретить чудом дожившего до наших дней фронтовика. Он все еще ждет положенных ему вне очереди квартиры, телефона, ссуды… Мой отец ничего этого не дождался. Он ушел в год тридцатилетия Победы, унеся в позвоночнике крошечный осколок авиабомбы, оказавшийся «не по зубам» нашим эскулапам. Вернее, это осколок увел его туда. Мы с отцом ровесники сегодня.
…Смолкли щемящие звуки реквиема. Председатель союза «Чернобыль» пригласил всех в автобус. Чтобы ехать в кинотеатр «Космос», где будет продолжена программа дня. Один из членов правления пояснил мне: в программе фильм о Чернобыле, собрание, на котором поговорим о наших проблемах. Поговорить хотелось. И послушать. Год назад с «юбилейной» трибуны звучали обнадеживающие речи. О жилье для ликвидаторов. О лечении. О лекарствах. О ссудах и компенсациях. И не просто обнадеживающие — уверенно утверждающие. Были и первые ласточки: четырнадцать человек получили новые квартиры. Правда, в самом дальнем уголке города, прямо на границе с Тюменским районом. Но новоселов факт этот нисколько не опечалил. Пот ом что-т о застопорилось. «Что?» — спросил я у секретаря союза «Чернобыль» в конце минувшего лета. «Ждем губернаторских выборов, — получил ответ. — От их итогов будет зависеть все». Итоги известны: новым губернатором выбран старый. Но первые ласточки стали последними.
В «космическое» фойе я вошел на десять минут позже назначенного — добирался самостоятельно. Но не опоздал. Объявленная программа еще не началась. Видимо, в ожидании ее приехавшие с митинга заняли столики работающего в кинотеатре ресторанчика. Немногие почему-то приехали. Но руководители и активисты — все.
Это традиция у нас такая. Воспоминания об усопших заканчиваются тризной. Вот уж на соседний столик другую бутылку коньяка несут. Это после пива-то с рыбкою. Уже и столики сдвигаться начали. И чем. весомее в центре функционер — тем шире круг сотрапезников. И голоса все громче. Про капсулу захороненную уже не говорят. И об ушедших тоже. Зато слышу, как у кого-то капсюль подвел на прошлогодней охоте. Осечка вышла.
Спрашиваю у милого секретаря: «Что же с программой?». «Понимаете, собрания как такового не планировалось. Будет показан художественный фильм. Сейчас Олег Николаевич все объявит».
… В Брянской области ликвидаторы последствий Чернобыльской катастрофы, чтобы добиться гарантированных президентом России прав, объявили голодовку…
Осечка вышла?
Вечная память усопшим! ;
Вечная память… живым?
В. Климков, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС, пенсионер.