Эра Муравленко
Ha пресс-конференцию, которую по просьбе администрации области и областной Думы организовало агентство «Сибинформбюро», пришло не слишком много пишущей и снимающей братии. Видимо, поэтому одно из электронных СМИ поспешило объявить тему малоинтересной, встречу — плохо подготовленной, да при этом умудрилось перепутать цели со средствами. Впрочем, можно простить: барышня в желтой кофточке на на пресс-конференцию опоздала. А если учесть, что она и родилась уже после смерти человека, юбилею которого был посвящен разговор с журналистами, то что тут скажешь…
Председатель областной Думы Николай Барышников и Вячеслав Медведев, управляющий делами администрации области, заместитель председателя оргкомитета по празднованию 85-летия знаменитого нефтяника Виктора Ивановича Муравленко, были не только подробны в своих рассказах. В этой встрече, может быть, случайно, отразилось и их личное отношение к бывшему начальнику Главтюменьнефтегаза.
Действительно, была целая эпоха, связанная с именем Виктора Муравленко. Хотя проработал Виктор Иванович в области неполных 12 лет.
Виктор Иванович появился в Тюмени после того, как был с «треском» снят с должности первый начальник объединения «Тюменьнефтегаз» Арон Слепян. («Треск» вызван был несчастным случаем: рабочие объединения вскрыли цистерну со спиртом на разъезде близ Тюмени; спирт оказался метиловый или технический; несколько человек погибли; начальника сняли; вТюмень приехал из Куйбышева Муравленко).
Говорят (и выступавшие на пресс-конференции это подчеркивали старательно), что даже студенты нефтегазового университета, где работает немало учеников и соратников Виктора Ивановича, оказались не в состоянии сказать: кто такой Муравленко. А уж пояснить, что с ним связано, что он сделал для нашей территории, для нашей страны в целом…
Конечно, многое сегодня воспринимается неоднозначно. Eсть основания полагать, что именно титанический труд Муравленко и его команды продлил агонию «загнивающего социализма». Что без тюменской нефти, закрывающей экономические прорехи, структура обрушилась бы куда раньше. Но кто скажет, сколько было бы жертв от того резкого крушения? Ведь и сегодня нашу новую страну поддерживает в равновесии, которое не всех устраивает, именно нефть из скважин на месторождениях, введенных еще волей Муравленко.
Я не готов прямо сейчас анализировать то, что сделано Виктором Ивановичем Муравленко, Романом Ивановичем Кузоваткиным, Мидхатом Назифуллиевичем Сафиуллиным, бурмастерами Шакшиным и Петровым, Левиным и Китаевым (усилиями главка число буровых бригад было доведено до 248) и многими, многими другими. Но я хотел бы, чтобы мы начали думать о том, что сделано в Эру Муравленко. Я хотел бы, чтобы мы наконец-то твердо усвоили, что ничто из ничего не получается. (Как медально сказал когда-то Юлиус Фучик: «Придет день, когда настоящее станет прошедшим и станут говорить о великом времени и безымянных героях, творивших историю. Я хотел бы, чтобы все знали: не было безымянных героев…»).
Настоящее стало прошедшим. И мы, хотя бы для того, чтобы глупо не повторять старых ошибок, должны знать собственное прошлое. Должны знать имена и деяния. Должны знать: кто делал, а кто при сем присутствовал.
Сегодня в первой попытке обратиться ко времени, которое даже нынешние скептики с восторгом называли героическим, мне видится добрый знак. Мы не станем отделять рвом забвения настоящее от прошедшего. Мы, надеюсь, поймем, что даже разделенная на эры, эпохи, периоды, История есть на самом деле единый неразрывный процесс, великий поток, река Времени, катящая маленькие камушки наших жизней, дробящая камни территорий, ворочающая валуны стран и континентов.
На пресс-конференции, о которой шла речь выше, Вячеслав Медведев высказал надежду, что вслед за днями Муравленко в области начнутся дни Эрвье (был такой великий геолог), дни Быстрицкого (еще один геолог, совершивший Великую Ошибку, благодаря которой был открыт первый сибирский газ), дни Коротчаева (построившего по глобусу предлинную лестницу — два рельса с поперечинами шпал — от Тюмени к Полярному кругу)… А были еще Бахилов, Федоров, Сутормин, отец Карамов и сын Мелик-Карамов — буровые мастера, Ростовцев. Их тьмы и тьмы, и тьмы…
Сегодня их жизнь рассеяна по архивам, по забытым кладовым человеческой памяти. Это люди двадцатого века. Уходящего века. Отчего бы на рубеже эпох нам не вспомнить их прекрасные имена?