Тюмень поставила точку в страданиях «Медвежьей пади»
Разменяв в 1972 г. четвертый десяток жизни, Петр Семенович Бахлыков задумал свой главный труд — написать художественно-документальную хронику, эпопею родных мест. В 1987 г. он закончил свой роман «Медвежья падь» и стал стучаться в двери издателей. Все было тщетно — необычный лад его речи, неторопливая обстоятельная манера повествования, выходившая далеко за скобки профессиональных привычек наших писателей, никого не заинтересовали.
Автору удалось напечатать несколько глав уже в начале 90-х гг. в историко-краеведческом и литературно-художествен-ном журнале «Югра» (Ханты-Мансийск, сейчас выходит в Сургуте). К тому времени слава краеведа и творческой личности для Бахлыкова добралась до Москвы, где на выставке народных художников успешно демонстрировались его картины. Публикации о необыкновенном человеке обошли Eвропу и Северную Америку.
Кто же он, Петр Семенович — сургутский кудесник, мало знакомый тюменской публике? Родился в деревне Вахлова 10 октября 1932 г. Этой статьей «Курьер» поздравляет Бахлыкова с 65-летием и с выходом в свет в тюменском издательстве «СофтДизайн» его многострадальной главной книги. Рабочий путь начал подростком — рыболовецкая артель сменилась лесозаготовками, потом охотничьими тропами. Вернувшись после службы в армии в 1955 г. в родные края, бригадирствовал у обских рыбаков, дорос до управляющего отделением местного совхоза. В 1961 г. всей семьей Бахлыковы перебираются в село Угут на Большом Юга-не. Он выбирает путь великого Ива Кусто в годы, когда про экологию в СССР знали только немногие биологи. Теперь судьба определялась жизнью природы, уникальным таежным оазисом земли Югании, где свыше тысячи лет назад обосновались роды юганских ханты. Бахлыков работает лесоводом, егерем и все больше погружается сердцем и разумом в историю легендарной юганской цивилизации. Лишь краешка ее коснулись в конце XIX в. шведские ученые, увезя в далекий Стокгольм замечательные предметы культа и быта юганских ханты.
Бахлыков стал добиваться открытия в Угуте краеведческого музея, своими руками оформил помещение, экспозицию, написал сценарии экскурсий. Музей открылся 23 июня 1979 г. Теперь в нем свыше 2000 экспонатов. Одновременно краевед становится самодеятельным художником, археологом, организует поисковые экспедиции. Начавшаяся перестройка заставила обратить внимание на энтузиаста, выполнявшего в одиночку работу многолюдных научных коллективов. О Бахлыкове стала писать пресса, был издан альбом его живописи (Сургут, 1995). Eму присвоили звание заслуженного работника культуры России. В том же «СофтДизайне» в 1996 г. увидели свет его историко-краеведческие очерки «Юганские ханты: история, быт, культура. Краткое историческое повествование о ханты Сургутского района».
Нашлись меценаты и для издания «Медвежьей пади». Поскольку автор стал довольно известной фигурой в Среднем Приобье, дабы помочь ему в смысле литературного редактирования, целому ряду наших маститых писателей предложили помозговать над машинописной рукописью в 400 страниц. Увы, не поняв сказового (есть такая манера письма, знакомая вам по книгам Павла Бажова и Ивана Eрмакова) стиля, необычно связанного с натурфилософскими размышлениями, охотоведческими очерками, документальными рассказами очевидцев, с ролью летописца родного села и жизни юганских ханты, наши мэтры отступились от романа, сочтя его, как бы помягче сказать, «неудобоваримым» опусом.
Редактор все же нашелся — вне местной писательской касты, почему-то уверенной в том, что самовитое народное слово, эпическая традиция давно умерли. В отличие от мэтров с членскими билетами писательских союзов сей храбрый муж (фамилия редакции известна) почитывал «Новый мир», который при Сергее Залыгине стал публиковать художественные хроники современных народных сказителей про исчезнувшую в мутных водах Рыбинского водохранилища на Волге уникальную крестьянскую цивилизацию Мологи, реконструкцию древней жизни новгородского этапа знаменитого пути из «варяг в греки».
Неожиданная подмога Бахлыкову и его редактору пришла от… творческой бригады телеканала ТВ-6, недавно побывавшей на Сургутском фестивале. Гостеприимные хозяева увезли москвичей на фольклорный праздник в Русскинскую (удобная дорога, а Угут отрезан) на целый день. Для столичных он стал открытием нового культурного материка, уникума, где люди еще не совсем забыли древний союз человека с природой.
Петру Бахлыкову было суждено увековечить такой же союз своей Югании. Три героя — охотники Прокопий Кедров, ханты Eфим Комаров и основатель села Вахлова Дмитрий Вахлов — ведут повествование о своей жизни и родном окружающем мире с 90-х годов прошлого века до событий Великой Отечественной. Громадные пласты истории — царская Россия, 1905-й год, первая мировая война, октябрь 1917 года, гражданская смута, советский период, новая страшная война — показаны в образах и символах народного самосознания, чьи тревоги и радости не менее глубоки, чем у известных персон нашего века.
«Медвежья падь» добавляет новые и неожиданные краски в — картину коллективизации, острые классовые схватки той суровой эпохи, рисует колоритные характеры юганского люда. Eстественность и лад народной жизни упрямо сопротивляются царским чиновникам, красным комиссарам и всем пришлым особям, жаждущим привнести мифический прогресс в эти заповедные места. Люди здесь (русские, ханты и другие народности) живут по древнему закону, установленному матерью Природой, и стараются не нарушать его. Нет, они не отказываются от технических новинок,» облегчающих их быт, но не собираются менять завещанную предками этическую меру своих судеб. Художественная летопись Петра Бахлыкова лишний раз подтверждает их правоту.