Какие дороги выбирают книги
За книгами сегодня трудно следить. Библиография случайна. Идеологи новой власти и тут коряво повоевали против монополизма. Разрушена единая система «Книготорга», централизованное снабжение через библиотечные коллекторы. Даже «Книжное обозрение» обладает не всей информацией. Правительство сделало верный шаг, велело издателям передавать «Книжной палате» обязательные экземпляры. Но это делают далеко не все. Книги исчезают и в пути. Директор тюменского издательства «Софт-Дизайн» Юрий Мандрика сказал мне, что отправленные в Москву для регистрации тома избранного Анны Неркаги («Молчащий», 1996) «в списках не значатся». Ладно, коммерческая книга, с ней пусть и поступают по законам рынка. Но есть ведь литература для специалистов, учебные пособия, выходящие в вузах.
Ректор Российского гуманитарного университета Юрий Афанасьев (Москва) поддержал идею издания «Вестника гуманитарной науки» (справочно-информационного журнала). Однако далеко не вся академическая и вузовская наука поддержала проект. Я получаю вестник наложенным платежом и подумываю отказаться — стало дорого.
Вальяжные спецы из столицы говорят: «Нет проблем! Подключайтесь к Интернету, там есть все». Верно, вон в Южной Корее без этого дорогостоящего удовольствия в университетах не открывают новые кафедры.
Субъекты России вновь завели свои «министерства» по печати, есть и общероссийское. Вот бы им заняться книжной информацией. Но не хочется…
Пока же новые книги, изданные в Тюменской области, попадают ко мне случайно. Знакомые из Сургута презентовали увесистый том (заказное подарочное издание) «Долгая дорога к нефти» (Сургут, 1997). Дуэт Северо-Сибирского регионального издательства» и рекламно-издательского центра «Нефть Приобья». Главный редактор (Л.С. Стоянова) и редактор-составитель. В. Цареградская) свое детище печатали в Словении. Вот повезло людям, потрясающие командировки! Правда, качество не лучше издательских предприятий в Омске и Eкатеринбурге. Но хозяин -барин.
Странно обозначен жанр книги — «публицистическое повествование». В этом случае требуется добавление — в новеллах, рассказах, очерках… Тема — история становления и развития «Сургутнефтегаза». Конечно, работники сего ОАО будут рады. Удачна «Книга почета» в томе — «Их имена вошли в историю». С радостью отметил, что мои сургутские знакомцы еще в седле. Вот Борис Саркисянц. За 70, но держит порох сухим — главный геолог «Федоровскнефти».
Интересно подана хроника сургутской земли, есть новизна в ряде глав об этапах освоения сургутской нефтепровинции. Знаю и многих авторов. Но почему же их обозначили «мелкотой» на обороте титульного листа (А. Зубарев, В. Козлов, Д. Сергеев, Л. Стоянова, Л. Цареградская и др.)? Узнать, кто из них написал тот или иной раздел, невозможно. Этакая «анонимка» про знаменитое объединение. Даже послесловие смешно подписано — «коллектив авторов».
Культура во время борьбы за самостийность страдает первой. Заезжие знаменитости ведут занятия в новоиспеченных вузах Югры. Помните, как ругали вахтовый метод? А тут что? Приезжаешь на десять дней, читаешь лекции с утра до вечера. На последнем занятии уже нет сил ни у лектора, ни у студентов. Проку мало. Вот и в этой книге удивляешься, когда в безымянной главе сказано: «Мне запомнилось (о герое-геологе, буровике)». Личная форма рассказа… от инкогнито. Многие страницы напоминают скучные полосы советских газет. Нагромождение тонн, кубов, километров, бодрые отчеты, за которыми ни лиц, ни реальных картин трудового подвига сургутских нефтяников.
Том хорошо иллюстрирован, но попробуйте узнать на общем плане обозначенных в подписях гостей Сургута — Михаила Ботвинника, Роберта Рождественского. Что, в Словении не умеют печатать — «третий справа имярек»? Стиль, о, это стиль! Надо включить массу перлов в учебники по литературному редактированию: «На сегодняшний день здравоохранение получило новый виток», «фонд помощи коренному населению — ханты» (судя по «Истории Сургута», аборигенов больше).
Глава о нынешних днях ОАО названа «Лавры тернового венка»(?!). Во дают! Что в итоге? Дождь пополам с солнцем и пожелание блюсти издательскую культуру.
Куда скромнее (и по тиражу, и по печати) выглядит учебное пособие о роли юмора и сатиры в нашей жизни, подготовленное издательством Сургутского университета (1997). Автор (Светлана Кожевникова) отбросила наукообразный «бетон» в описании творческой философии сего увлекательного предмета. Она назвала свое детище так: «А теперь придумаем анекдот: Упражнения для развития чувства юмора и остроумия».
С литературой «по проблемам комизма и смеха» я знаком. В нашем отечестве такие труды появляются очень редко. До 1917 г. вышло с десяток брошюр и книг типа «как стать веселой душой компании». В советское время издали две работы — E. Гай, «Технология смеха» (1967) и А.О. Лук, «Юмор, остроумие, творчество» (1976). Пользовалась у нас популярностью и книга польского эстетика Давида Дземидока «О комическом» (1974).
Пособие Кожевниковой «раскрасил» своими рисунками бельгиец Paul de Haes, по-нашему -Паша Зайцев. Автор книги хорошо и толково показывает, как развивалась эстетика смеха от Аристотеля до современных исследователей — Ю. Борева, М. Виленского, А. Лука, Ю. Манна… Но большая часть пособия посвящена самой «технологии смеха».
Я как Editor by Waster of Arts (Phylology) прекрасно понимал, на что замахнулась Светлана. Как же! Юмор — от бога, дело избранных, юмору не научишься. А почему нельзя попробовать «поверить алгеброй гармонию смеха»? Лишь одно упражнение, основанное на совмещении планов, новообразованиях, остроумных нелепостях. Придумайте бесполезные должности для вашего праздника. Начинаем: главный попрекатель, муштрователь, прохожевед, начальник родника… вспомните Остапа Бендера у пятигорского провала.
Или — тюменский универсам, наши многолетние уличные грязевые ванны, неравный брак (огуречный лосьон). Книгой Кожевниковой уже заинтересовались на Западе.
Последняя новинка — монография Людмилы Крекниной «Христианско-мифологическая традиция в русской литературе 30-40-х годов XIX века» (издательство Тюменского госуниверситета, 1997). Она написана в серьезной академической манере, требует вдумчивого, неторопливого чтения. Несомненная заслуга автора — преодоление негативного советского наследия, когда эта тенденция в русской литературе или замалчивалась, или «разоблачалась», или ей отводили второстепенную роль. Лишь на пороге 90-х годов мы узнали, что Гоголь -автор изумительных по силе духа размышлений о божественной литургии. А помните, какая чушь неслась с вузовских кафедр, из-за стола учителя литературы, когда нам пытались объяснить, почему Гоголь сжег второй том «Мертвых душ»? Ученый предлагает нам взглянуть на духовную трагедию гения глазами Дмитрия Мережковского: «Он первый заговорил о Боге не отвлеченно, не созерцательно, не догматически, а жизненно, действенно — так, как еще никто никогда не говорил в русском светском обществе». Вызывает интерес глава о библейских мотивах в творчестве Лермонтова, есть свои находки в сопоставлении христианско-мифологических мотивов в поэзии Пушкина и нашего Петра Eршова. Перспективен и сам путь системного анализа этой важной темы, воссоздающий объективную картину художественного развития нашей литературы.