От «Альфы» до «Омеги»
Все смешалось в Тюменской нефтяной компании.
А как начиналось славно: группа «Альфа» прикупила на аукционе сорок процентов акций, овладела контрольным пакетом, изменила состав совета директоров и, приставив к делу молодых и быстрых, заявила, что готова вкладывать, инвестировать, развивать, приносить доходы…
О-хо-хо…
Ну как не вспомнить что-нибудь подходящее к случаю из «пионерного прошлого»? (Прошу не путать — не из моего личного пионерского, а из пионерного, начального периода нефтегазового освоения. — Р.Г.) Помнится, приехал на одну сургутскую стройку крупный начальник с запада страны. И начал вводить свои порядки. Нормальные, кстати сказать, порядки. Тогда один молодой, но уже весьма по-тюменски тертый сибиряк с абхазской фамилией сказал ему безо всякого акцента: у нас тут все по-другому. А когда новичок уехал, сибиряк-абхазец вздохнул: «А для таких, как мы, западнее Урала работы нет».
Мне представляется, что шустрые ребята из новых компаний, разместившихся на всех буквах алфавита от альфы до омеги, тоже не вполне представляли себе, с какой сибирятиной они могут столкнуться. Например, с двумя полноправными и полномочными собраниями акционеров, которые проводятся в один день и час. С демаршами и голодовками. С пресс-релизами, которые спокойно опровергают друг друга. С вереницей арбитражных судов, которые, как колонка домино, отменяют предыдущие решения, так что никто не в состоянии уразуметь, какое же, в конце концов, должно иметь законную силу. С внешним управляющим, который вдруг узнает, что ему, собственно, и управлять-то нечем. С ситуацией, когда часть купленного целого предприятия вдруг обретает юридическую самостоятельность и бодро, в пешем строю, начинает маршировать к какому-то заморскому берегу. И, цитирую по памяти Николая Васильевича Гоголя, стоит хозяин посреди битой посуды, залитых вином скатертей и думает: «Лучше бы не было этого пира»…
«Вот такие славные обычаи в Кастилии» — доносилась песня с борта корабля. «Да, обычаи хоть куда!» — подумал Питер Блад. («Одиссея капитана Блада».)
Что будет дальше? Не знаю. Могу только догадываться. Могу предположить, что губернатор Рокецкий, несколько лет лелеявший мечту о народной Тюменской нефтяной компании и в итоге получивший пост председателя совета директоров этого конгломерата, разоренного да еще обвиненного отдельными депутатами в разворовывании национального достояния, сейчас думает ту же мысль, что и гоголевский герой: лучше бы не было этого пира!
Можно предположить, что инициаторы, с трудом объединив не так давно «Тюменьнефтегаз» — небольшой, но благополучный и без долгов, и «Нижневартовскнефтегаз» — большой и с большими долгами, скажут наконец: берите ваши тряпки, давайте наши куклы, была без радости любовь — разлука будет без печали, мы разошлись, как в море корабли…
Мысль о создании новой Тюменской нефтяной компании губернатор осторожно озвучил на днях, на торжественном приеме журналистов по случаю дня российской печати. Судя по всему, он еще раз готов начать все сначала. И думает, что, несмотря на мрачные прогнозы, «Тюменьнефтегаз» в состоянии самостоятельно «выйти в огромное море» (цит. по книге «Одиссея капитана Блада»).
Конечно^есть вопросы,вопросы, вопросы. Конечно, для каперства в море нефтяного бизнеса нужна команда, судно, нужен прежде всего капитан. Останется ли им прекрасный человек и квалифицированней инженер Юрий Вершинин? Или недавняя операция, шок от пережитого некоторое время тому назад покушения вынудят его отойти в тень? Однако мне думается, что тюменская школа нефтедобычи, нередко балансировавшая на грани расчета и авантюризма (неважно, что питало этот авантюризм — личные амбиции или партийное решение) воспитала достаточное количество молодых и сильных людей. Надо надеяться, что они учтут и трудный опыт «Юкоса», «Ноябрьскнефтегаза», оторвавшихся от местной почвы со всеми вытекающими для таких антеев последствиями. Впрочем, практика «Сургутнефтегаза» и «ЛУКойла» дает обратные примеры.
Так что, еще не вечер. Тем более что на муравленковских чтениях весьма информированный «ГэПэ» (Г.П. Богомяков) называл головокружительные цифры запасов углеводородов, а нефтяные генералы уверяли меня, что последняя тонна тюменской нефти будет добыта не раньше, чем через сто лет.
И последнее — «генералы», политики, компании приходят и уходят. Тюмень остается.