Конкурс красоты как символ времени и показатель культуры

^{Да что такое Венера? Просто голая баба…}

^{(Из раскопок)}

^{Мой приятель, коллега и в какой-то степени антипод (по легенде, антипод — человек, ходящий вверх ногами на той стороне Земли) Александр Кукушкин любит эпатировать общество. Причем делает это с изрядной хитростью и даже нахальством.}

^{Помнится, на страницах принадлежащей ему газеты «Блиц» одно время публиковались нетерпеливые призывы неких Николь, Люсиль и им подобных: приди, я жду, твоя…}

^{Определенные круги, которым назначено контролировать нравственность общества, констатировали: сводничество! Или, извините, проституция!}

^{«Где?» — шумно возмущался Кукушкин. — «А может, они Пушкина читают?!». И хотя жизненный опыт каждого кипел, как разум возмущенный: «Какого… Пушкина?», поколебать Александра Александровича было невозможно. Он стоял на Пушкине, как скала.}

^{Возможно, поэтому, когда «пушкиновед» Кукушкин взялся за организацию конкурсов красоты, все тот же возмущенный, но рациональный разум продолжал кипеть дальше: ага! знаем, зачем ему это надо…}

^{А в самом деле — зачем?}

^{Но с другой стороны, не все ли мне равно — зачем эти конкурсы Кукушкину? Какой-то капитал он собирается приобрести или, напротив, просто сорит деньгами, делая из зачуханных тюменских девчонок звезд мирового класса?}

^{Попытаюсь высказать мысль, какой, мне кажется, еще не сформулировано в истории античности. Древняя Греция стала история мировой культуры не потому, что там было много философов, поэтов, храбрых воинов, но потому, что там жили красивые женщины, которые своим очарованием, своим обликом сформировали нравственные основы государства.}

^{Несколько воскресений подряд я, как и год назад, сидел в жюри конкурса «Имидж-98», разглядывал дефилирующих по сцене девчонок и ставил против их фамилий оценки: один, два, три… Один, один, два… Один, один, один… Три, один, два…}

^{Конечно, девушки и девочки в Тюмени не слабого порядка. Это их бабушки и прабабушки осваивали этот край. Что им стоит вот так — в купальнике, под музыку, перед полным залом.}

^{Они себе маршируют, а жюри сосредоточенно сопит. Не до грешных мыслей — успеть бы баллы выставить. У той ножки подгуляли, другая — не подросла, третья — так вымахала, что позабыла кем растет…}

^{Работа. Да еще когда под боком сидит Андрей Кузьменко, руководитель спортивного клуба «Элита» и размахивает руками, не то переживая, не то управляя своей голенастой командой, которая составляет большую группу претенденток на главный приз.}

^{Извините, но работа жюри на конкурсе красоты подобна деятельности скульптора. Тот отсекает от каменной глыбы все лишнее, оставляя прекрасный облик, который, по его представлению, таится в этом камне. Жюри отсекает, отбрасывает несовершенное, и постепенно в небольшой группке собирается индивидуальное, прекрасное, вечное, задержавшееся в немногих.}

^{Я не исключаю, что у зрителей свои идеалы, которые не совпадают с мнением двух десятков мужчин и нескольких женщин, сидящих в жюри. Но этой правильно. Значит, у каждой, извините, дурнушки есть право быть в чьих-то глазах Афродитой.}

^{…Я пишу и то и дело повторяю: «извините». Уж больно субъективно все получается. Но в этой субъективности одновременно есть и утешение для тех, кого отсекла жесткая рука выбора. Вот опять кому-то не повезло. Но зато сидящие в зале могли увидеть, как сразу, скачкообразно изменилась картина на сцене. Как на голову выше стал ансамбль, как изменилась осанка, стадаритмичной походка…}

^{Итак, стал ли «Имидж» явлением культуры? Спросите себя. Спросите утех, кто переполняет залы. Кто одолевает Ларису Гордиенко просьбами о билетике на финал. Мир, в котором много красивых людей, — красивый мир. А если этот ерник и циник Кукушкин хоть на гран увеличит число красивых людей в нашем мире, что мы должны ему сказать?}

^{Посмотрите на статую Венеры и спросите себя: что вы о ней думаете?}

Поделиться ссылкой: