Нет у революции конца?
Весьма уважаемый мною начальник инспекции по охране и использованию памятников истории и культуры Виктор Аликов недавно обратился в городской совет по топонимике с письмом.
Виктор Аликов предлагает переименовать 24 улицы областного центра. Те, что в 20-х годах нашего века были в свой черед переименованы «по политическим мотивам», в зависимости «от идеологических установок и злобы дня».
Виктор Аликов абсолютно прав, утверждая, что имя улицы — «это знак судьбы», «памятник истории и культуры города». Что вернув улицам прежние имена, мы «восстановим историческую справедливость, обретем связь времен, связь поколений, вернем городу его историю».
Прекрасная цель, кто спорит?
В предложенном списке улицы Кирова, Кузнецова (не Николая, а другого, А.Н. Кузнецова, рабочего, погибшего в 1919 году), Осипенко, Орджоникидзе, Первомайская, Семакова, Хохрякова, Коммунистическая, Комсомольская, Красноармейская, Ленина…
Я мог бы в качестве весомого довода против переименования предложить поразмышлять хотя бы о том, в какую сумму нам всем это обойдется — новые таблички, печати и бланки, штампы в паспортах о регистрации, домовые книги, путаница в работе почты… Тем более что и сам Виктор Аликов пишет: реализация предложения создаст «определенные трудности для работников связи, водителей, горожан».
Но тут спора нет. Спор, как видим, лежит в сфере исторической и, более того, идеологической.
Переменим, говорит, и восстановим, говорит, связь времен?
Каких времен?
Eсли грубо, то, видимо, века будущего, двадцать первого, с веком минувшим, девятнадцатым. А наш, двадцатый, куда денется? Он, вероятно, для связи времен не годится? Он — «черная дыра»? Мы сами, наши родители, наши дети — это не часть истории?
Почему этот ужасный, кровавый, суматошный, несправедливый, но — наш единственный, наш двадцатый век должен пройти бесследно для истории? Почему временная цепь должна пропустить это звено? А, например, восемнадцатый век, век кровавого пугачевского восстания, век жестокого, на человеческих костях, строительства Петербурга, век бироновщины и век Салтычихи, век цареубийств, должен в истории оставаться?
Мне думается, что не стоит совету по топонимике еще раз повторять ошибки двадцатых годов. Тогда «по идеологическим соображениям» заменили названия Царевой улицы и Казачьей, и Спасской, и Подаруевской, и Успенской… А разве сейчас нам не предлагают заняться тем же самым? И точно из таких же идеологических соображений, хотя и с другим знаком, повторить эту вивисекцию над историей, над человеческой памятью еще раз.
Причем, из непонятных мне «идеологических соображений», советы совету по топонимике одним улицам возвращают их прежние имена, а улице Герцена, например (помните знаменитое «К топору зовите Русь!»? Это Александр Иванович написал), нет. И улице Республики. Почему-то знаменитую летчицу Полину Осипенко надо срочно позабыть, а полярников-челюскинцев, а полярного же исследователя Георгия Седова — нет…
Можно ли сделать вид, что двадцатого века не было? Но та самая связь времен, о которой с непреходящим и чисто революционным рвением печется Виктор Аликов и которая сохранила для него и для его письма старые названия тюменских улиц, сбережет и те таблички, что так спешно хочется убрать.
Может быть, не стоит спешить? Может быть, предоставить все естественному ходу вещей? Верю, что история разберется без нашей насильственной помощи. К тому же нам пока, действительно, есть чем заняться. Работы очень много.