Юбилей -не похороны
История «Тюменской правды» туманна и полна сомнений. Будь г-н Бакулин, редактор «Тюменских известий», чуть понахальней, вполне мог бы попытаться в судебном порядке отспорить у г-на Горбачева и дату рождения и право на юбилей.
Свидетельствую: первая советская газета, от которой пытается вести свой род «Тюменская правда» и которая начала выходить 1 мая 1918 года, называлась, между прочим, «Известия». Причем известия сперва Тобольско-Тюменского совета, потом — Тюменско-Тобольского, потом — «К оружию!», потом, после отхода Колчака на восток, «Трудовой набат»… И долгие годы в Тюмени издавалось только «Красное знамя». А собственно «Тюменская правда» появилась лишь в 1945 году…
Но г-н Бакулин не оспаривает, следовательно, я не настаиваю. Свято место пусто не бывает. В конце концов, каждый сам выбирает себе родственников. (Вон г-н Пантелеев выбрал себе в предки всю династию Романовых — и ничего. Даже в губернаторы баллотировался).
Но это я так, для разговора. Конечно, когда мои уважаемые коллеги из «Тюменской правды» пытаются наступить на мозоль «Тюменскому курьеру» или мне лично, это одно. И совершенно другое — мое собственное отношение к «Тюменской правде», где я работал, где на шестом этаже был мой кабинет, который, как говорят, потом унаследовал г-н Золотухин.
Как бы ни складывались отношения между газетами, а они должны быть нормально-драчливыми, все равно в критический момент газеты должны, они не могут не прийти на помощь друг другу. Как написал некогда Юлиан Семенов, у журналистов очень развиты корпорантские чувства. И как бы хорошо я ни относился к остальному человечеству и плохо — к отдельным представителям нашего цеха, все равно я обязан помнить, что «мы — одной крови, вы и я», как сказал бы и как на самом деле сказал Редьярд Киплинг.
Мне действительно дорога вольнодумская «Тюменская правда» 1986-1990 годов. Я помню, как Горбачев впервые изумленно воскликнул: сегодня в газете аж шесть критических материалов! Я помню, как началась ерническая практика Логинова и Eгорова, которая отлилась теперь в «Тюменские ведомости». (Да что считать, редакторы большинства тюменских газет какое-то время оттрубили в «Тюменской правде». Другое дело, почему теперь они трубят в других местах. Но вы можете сложить вместе «Тюменские известия», «Курьер», «Посад», «Ведомости», прибавить к ним «Тюменскую правду» и увидеть ее такой, о какой я иногда сожалею).
И для меня лично годы в «Тюменской правде», ее редакционное удостоверение стали пропуском в старые секретные фонды, в закрытые материалы о Ленине в Тюмени, о «мертвой дороге», о братьях Вановских… Именно там начался путь к «Книге расстрелянных», которая вот уже десять лет составляет цель и смысл моей работы.
Да если бы не было школы «Тюменской правды», как и всей предыдущей школы, разве выдержал бы я «фордовский конвейер» «Тюменского курьера», необходимость писать колонку за колонкой в каждый номер газеты?
Но чего бы я пожелал «Тюменской правде»? Восстановить способность меняться. Ибо только в переменах жизнь.
Я понимаю, что, предлагая рискованный и опасный путь перемен, я опрокидываю ведро с кипятком на собственную голову. Но нам всем нужны сильные соперники. Газетная работа — не игра в поддавки. А юбилей — не похороны, а повод к переоценке ценностей.
Всех благ!