Oт сумы да oт тюрьмы…
У церковной ограды живет женщина. Нина Котомина, 36 лет.
Воспитывалась она в детском доме. Не доучилась на строителя в ПТУ-66. Но, по ее словам, пять лет проработала поваром техучастка в речфлоте. Потом захотелось попробовать себя в коммерции. От удач или несчастий стала выпивать. Видимо, выпивка сильно подзатянулась. Из квартиры, которую Нина снимала, выгнали: не платила. Жила где придется. В декабре прошлого года почти отказали ноги. В больнице долго не держали: нет городской прописки. Люди посоветовали идти к церкви.
Здесь она и живет уже месяц, а может быть, и больше. Eст — кто что подаст. Работники комитета социальной защиты населения Центрального округа ее забирали на несколько дней. Привезли в спецприемник до установления личности. Установили. В социальной гостинице Нину не приняли, потому что нет медицинской справки о состоянии здоровья. По санитарно-эпидемиологическим показателям нигде долго не задерживали, а санпропускник в городе не работает. (Открытие санпропускника в г. Тюмени предусмотрено в плане мероприятий по предупреждению бродяжничества и попрошайничества по распоряжению главы города от 18.02.98: «Центру Госсанэпиднадзора и дезинфекционной станции открыть санпропускник в городе Тюмени». Но дата открытия не обозначена. Может, еще не один год пройдет). Привезли обратно к церкви.
По словам специалистов комитета социальной защиты населения, Котомина — бомж. А в настоящее время в нашем городе нет специальных мест для таких людей, нет служб, которые ими бы занимались. И вообще, хватает проблем с пенсионерами и инвалидами. Как не согласиться: пожилые и больные люди, бесспорно, требуют заботы. Они беззащитны.
Подходили к Нине и церковные служители. Сказали, что церковь — место святое и лучше бы ей уйти. А как же Божий завет: помоги ближнему своему? А как же библейские истории, в которых Иисус не гнушался прокаженных и лечил их? Или это все лишь для проповеди хорошо?
Я рассказывала эту историю многим. И слышала разные мнения. Некоторые удивлялись: «Зачем делать из этого проблему? Вон их сколько, бомжей, каждого не пристроишь. Зарплату не дают — вот беда!» «Бесполезно. Опять все пропьет, придет на свое место».
Конечно, Нина Котомина могла бы жить по-другому. Но не нам судить ее. Бомж не бомж — ведь человек! И 36 лет — далеко не конец жизни. Вот именно — вон их сколько, бомжей! А среди них дети, что живут на помойке.
Так неужели неумение или нежелание оторвать их от этого уже стало нормой жизни для нас?
***
фото: