Год Пушкина
Конечно, у каждого своя точка отсчета, своя мерка предстоящего. Многие, например, абсолютно убеждены, что 1999 годом заканчивается двадцатый век. Хотя это вовсе не так. Любой, кто в состоянии оперировать цифрами от единицы до двух тысяч, знает, что в двух тысячелетиях, в двадцати веках, должно быть полных 2000 лет. А полные 2000 лет истекут 31 декабря 2000 года в 24.00.
Боюсь, что мы все так любим праздники, как никогда не любили работу. И ни за что не упустим случая дважды отпраздновать то, на что с лихвою хватило бы одного. Ибо все приблизительно, все условно. В том числе и «так называемый Новый год». Начавшееся в четвертом веке противостояние Восточной и Западной ветвей христианской церкви привело к тому, что когда папа Григорий XIII в 1582 году ввел новый календарь, естественно, григорианский, православная церковь осталась при календаре юлианском. И все события по этому календарю, как говорят, «по старому стилю», наступают на 13 дней позднее. Отсюда, кстати, и «старый Новый год». Смысла не имеет, а празднуется с удовольствием.
Но это присказка.
А главным событием года почитаю не условные линии перемены дат, а день рождения совершенно конкретного человека, который хотя и не был никогда слишком низкого мнения о себе, тем не менее, полагаю, и не думал, какое влияние он окажется на всю последующую историю России.
Александр Сергеевич. Человек, который дал нам больше, чем жизнь. Больше, чем свободу. Больше, чем хлеб.
Пушкин дал нам язык. Дал нам возможность говорить на этом языке и думать на нем. Дал нам слово, чтобы мечтать о свободе и, если потребуется, платить за нее жизнью.
Пушкин родился 200 лет назад. И был убит на дуэли 162 года назад. Он, можно сказать, мелькнул на небосводе истории. Но будет более точным сказать, что он выжег на этом небосклоне свой след.
Так уж получилось, что Пушкин сопровождает нас от первых дней до последних. В юности ты с восторгом ощущаешь брызжущее энергией родство с тем, кто «в садах лицея… безмятежно расцветал, читал охотно Апулея, а Цицерона не читал». На склоне, теряя сверстников, размышляешь, «кому из нас под старость день лицея торжествовать придется одному?».
Для меня всегда доставляла тайную радость мысль, что Уральский университет, выпускником которого являюсь, был учрежден именно 19 октября. В лицейский день. В день, который сам Пушкин считал особым в своей жизни. Которому он из года в год посвящал самые замечательные, самые трогательные, на мой взгляд, стихи.
Я не раз замечал какое-то массовое и трепетное отношение к Пушкину. Какая-то всеобщая любовь. Независимо от возраста, моды, погоды и режима. И это именно любовь. Не почтение, какое нередко вызывают столпы русской литературы, а любовь.
Помните, «душа в заветной лире мой прах переживет и тленья убежит»? Он слишком живой для 200-летнего. Он — современник. Он — один из нас. Он — велик и прост одновременно. Он вечно непоследователен во всем, от женитьбы на Наталье Николаевне до болтовни на тему о тайном обществе. И потому мы его воспринимаем, по словам другого поэта, как «живого, а не мумию».
Весельчак и задира, мрачный ревнивец и неистовый труженик пера, хмельной философ и язвительный вольнодумец, целомудренный певец женской красоты и автор довольно скабрезных стишков. Все это он: от «движенья быстры, он прекрасен» (это о Петре) до «кишкой последнего попа последнего царя удавят» (это о царственных потомках великого реформатора).
Пушкин — для всех. Он выше нас всех вместе взятых и вровень с каждым из нас…
Трудно писать о Пушкине. Но я счел бы эти слова не истраченными впустую, если бы вы сейчас отложили газету и открыли пушкинский томик. Произвольно. Где откроется.
Может, вам выпадет «мой дядя самых честных правил», а может, «тяжелозвонкое скаканье по потрясенной мостовой»?
Начнем год с Пушкина.