Миром правит любовь, а не закон
В субботу казалось: ничто уже не остановит наступления весны. И на тебе. К середине недели смирились, начали даже радоваться похолоданию: мол, подмерзнет, паводок будет скромнее. И опять на тебе: снег на голову. Нет порядка нигде: ни на земле, ни на небе.
Ну и к лучшему, что нет порядка. При упоминании о порядке сразу начинает маячить призрак Феликса Дзержинского. Железного Феликса на днях, к удивлению журналистов, цитировал председатель областной Думы Сергей Корепанов. Мол, если есть два человека — надежный и профессионал, — то надо выбрать надежного.
За годы рыночных реформ тюменские работодатели всех мастей успели всерьез увлечься профессионалами. Профессионализм подрос в цене. Появился спрос на образование — второе, третье и так далее. Люди готовы были платить за знания деньги. Правда, финансовый кризис поделил этих самых профессионалов на надежных и ненадежных. «Надежные» быстро уволились и пошли искать другую работу. «Ненадежные» отправились в суды требовать компенсаций…
Бедняга КЗоТ, попираемый со всех сторон. Пока всё хорошо, о нём никто не вспоминает (ну, кроме патологических сутяг). Одни увлеченно работают, другие зарабатывают на этом деньги. Когда же в отношениях появляется трещина, тут все хватаются за нормативные акты. Закон, как правильно писали на плакатах участники пикета возле здания суда (в минувшую среду), он действительно что дышло: в том смысле, что вещь обоюдоострая. Ведь привлечь к ответственности за попрание трудового законодательства можно не только работодателя, задержавшего зарплату (как случилось с Анатолием Петровским, генеральным директором корпорации «Кросно»), но и, при желании, любого работника. А если работник начинает качать права, то ему прямая дорога в профсоюзные активисты. Это, конечно, не правило, но, мне кажется, профессионал тратить время, на общественные поручения, а тем более на разборки, не будет.
Eсли ему работа нравится, то он будет работать, несмотря на маленькую зарплату и отсутствие всяких благ. Как, например, сотрудники музея изобразительных искусств. Наш обозреватель Владимир Рогачев, рассказывая об открытии выставки к юбилею Пушкина и других замыслах музейщиков, так и сказал: «Они работают так, как будто им много платят».
Журналистам тоже «как будто много платят». Но если работа по душе, то не имеет значения, сколько у тебя дней неиспользованного отпуска, и когда ты последний раз брал больничный, и даже который сейчас час. Удовольствие, полученное от работы, тоже стоит многого.
Вот в среду состоялся гала-концерт детских хоровых коллективов города, посвященный юбилею Пушкина. Пушкин там, извините за прямоту, господа организаторы, за уши притянут. Просто дети любят петь, просто у них есть хорошие педагоги, а исполнять «Туча мглою небо кроет» или «Тополиный пух, жара, июль» — так милым детям, кажется, без разницы. Пели, поют и будут петь — причем, заметьте, совершенно бесплатно.
Вообще надо платить за удовольствия. За удовольствие хорошо выглядеть (в субботу в концертно-танцевальном зале был показ причесок, посвященный 15-летию парикмахерской студии Дома быта «Сибирь»). За удовольствие послушать хорошую музыку (замечательный пианист Данг-Тхай Шон побывал в нашем городе с концертом на прошлой неделе). За удовольствие посмотреть чудесный фильм. Правда, премьерный показ фильма «Кадриль» на открытии фестиваля «Мосфильма» был бесплатным. И был аншлаг. А на следующий день, за деньги, уже никто не пришел, сеанс пришлось отменить.
А тюменка Настя Сычева заняла первое место на всероссийском эстрадном конкурсе «Голос XXI века». Рады за Настю, но двадцать первый век тут тоже для галочки. Бог его знает, до песен ли нам будет в следующем столетии. Вот и губернатор Рокецкий на пресс-конференции сказал, что боится войти в новый век без противовесов. Это он про НАТО и агрессивную политику США. Между прочим, с момента начала бомбардировок в областной военкомат обратилось более десятка тюменцев — узнать, нельзя ли отправиться на подкрепление. Кстати, морально поддержать «братский народ» с успехом — можно в ресторане «Лагуна»: там подают, в частности, шашлык по-сербски. Очень острый.