Мистер Модернв юбке
18 апреля в театре драмы и комедии давали балет. Мужской (Санкт-Петербургский балет Валерия Михайловского). Мужичищи, щедро усыпанные мускулами, в юбочках-колокольчиках, на пуантах — зрелище еще то. Не снесла восхищенья согбенная бабулька — ушла. Остальные зрители по уши переполненного зала ревели от восторга. Было отчего: во-первых, балет сам по себе в Тюмени — роскошь, во-вторых, концепция Михайловского эпатажна, блистательна, весела (еще 20 эпитетов не уместилось: текст нещадно сокращен). Концепция: постмодерн в мешанине из Вацлава Нижинского, Тулуз-Лотрека и Обри Бердслея. По-питерски манерно, чувственно и… гротесково.
О программе — по порядку. Первое отделение «Homo esse» («Человек как он есть») — притча о многогранности бытия. Муки поиска веры и сатанинские искушения с полным набором соблазнов, страхов, и страстей (пантомима с «пожиранием» души и входом в Зазеркалье, конвульсии и крики, дикие гримасы и моментальное оборотничество). Это цепи общепринятых норм, из которых пытается вырваться творческая личность, и сила соборования свободных и смелых. Все — на бесконечно выразительном языке жеста, отточенном, пластичном, бьющем по нервам.
Второе отделение — «Ах, эти шедевры!» («И в шутку и всерьез»). Развенчание классических балетных образцов: вдруг понимаешь, как нелепы, статичны и формальны привычные па-де-де и па-де-катр. Здесь же и гиперболизированно «умирающие» или суперъяростные дивы (сумасшедшая «Майя Плисецкая» в роли Эсмеральды, бахающая себя по бедру бубном) и идиотически инфантильные кавалеры. Зал гоготал и улюлюкал. Не отпускал мужественных и нежных красавцев. Шепотки о «голубятне» забыты: пред зрителем Высокое искусство, не чурающееся самоиронии и смелого жеста.