КОМУ ЕЩЕ ДОРОГА РОССИЯ?
Кто вместо? Такой вопрос все чаще и чаще беспокоит нормального среднестатистического гражданина Российской Федерации, когда он глядит на календарь и понимает, что до выборов осталось совсем немного. Каких-то полгода. Уже никому не нужно объяснять, что это будут не обычные парламентские выборы, а выборы, от исхода которых во многом зависит то, какой Россия войдет в новый век и в новое тысячелетие. Речь идет не только о каких-то конкретных фамилиях и партиях — политологи ставят проблему шире: какой будет программа нашего национального развития? Какие идеи станут «руководящими и направляющими»? И есть над чем поломать голову тому самому среднестатистическому россиянину: возвращения коммунистов он не хочет, потому что помнит, как все было, за демократов он голосовать не собирается, потому что эксперименты последних лет ставили на нем самом, а многочисленные «партии власти», которые друг друга сменяли, по сути дела меняли лишь названия, а на деле все шло как обычно. Лидер одной из партий власти, ныне благополучно загибающейся, сам того не желая, определил кредо этих политических временщиков: «хотели как лучше — получилось как всегда». Что-то в этом есть — в том смысле, что мы все в грядущем декабре будем хотеть как лучше и будем вовсе не против, чтобы «начать новую жизнь». Предложение заманчивое. Но вот с кем эту самую жизнь начинать? Как ни крути, а все равно выбирать придется определенную политическую силу, исповедующую те ценности, которые нам сейчас ближе. Вот тут-то и возникает интересный феномен, о котором в последнее время начинают говорить аналитики, — они отмечают растущую популярность идей, которые исповедует движение зеленых. Зеленые появились на Западе в середине 70-х и быстро стали неотъемлемой частью современного политического ландшафта. Стремительному росту их авторитета способствовали не только неожиданные акции, о которых узнавала вся планета, но и то, что идеи, которые они исповедовали, казались созвучными времени. Впрочем, говоря о движении зеленых, следует иметь в виду не только всем знакомый «Гринпис», но более широкое понятие: массовое общественное движение, которое постепенно начинает структурироваться. Соответственно и речь идет не только о необходимости защиты природы, но и о необходимости защиты человека, общества. Не случайно у публицистов один из самых популярных терминов сегодня — экология души.
Новая сила будоражила общество своими идеями, напоминала ему о глобальных проблемах, которые затрагивают всех нас, и не считала нужным участие в политической деятельности. Однако вскоре стало ясно, что без политики не обойтись. Так у нас появилась экологическая партия России «Кедр».
Первый блин, как и положено, оказался комом — да иного и быть не могло в период, когда ставился вопрос «кто кого», когда важнейшие политические вопросы решались не голосованием, а танками. Обратимся к результатам выборов в Госдуму в 1995 году. За «Кедр» тогда проголосовал почти миллион граждан России — это составляет 1,4 процента всех избирателей. Eсли учесть, что в выборах принимали участие 43 избирательных объединения, многие из которых не смогли набрать и десятой доли процента, то этот результат стоит признать «вполне». Сегодня «Кедр» был бы представлен в Государственной Думе, если бы не существовала несправедливая система распределения мест по партийным спискам. Ведь в итоге нынешний состав Государственной Думы совершенно не учитывает мнения 49,5 процента россиян, которые отдали свои голоса не могиканам российской политики, а новым политическим партиям и движениям. Кстати, еще один интересный момент: когда «Кедр» сдавал подписи в Центризбирком, он представил почти 230 тысяч подписей, голосов в итоге получил почти в четыре с половиной раза больше. А вот партии- однодневки себя сразу проявили: 16 из 43 объединений не смогли получить на выборах даже ста тысяч голосов — а именно такая цифра требовалась при регистрации для участия в выборах. И если в одном из рядовых округов в Самарской области экологическое движение смогло преодолеть пятипроцентный барьер, то почему этот результат не может повториться в других регионах России?
В 1995-м только 15 кандидатов «Кедра» принимали участие в выборах по одномандатным округам. Очевидно, что в 1999-м эта цифра будет как минимум на порядок больше. Перспективы экологического движения зависят от двух вещей: первое — умелая организация избирательного объединения, и второе (пожалуй, самое главное) — удастся ли донести до избирателя свое понимание главных российских проблем.
Неправда, что избирателей волнует только колбаса, — его интересует также многое другое. Каждого нормального человека не могут не волновать цифры, которые первыми всегда называют зеленые. Вот только некоторые из них.
В связи с деградацией природной среды на Земле ежегодно погибают 10-15 тысяч разновидностей организмов. По оценкам ученых, за полвека мы можем потерять от одной четверти до половины всего биологического разнообразия планеты. Биологи грустно шутят, что, если бы Чарлз Дарвин жил сегодня, он написал бы книгу не о происхождении и развитии видов, а об их исчезновении.
За год на Земле уничтожается 16-17 млн. гектаров тропических лесов, которые не без основания именуют легкими планеты. Это площадь такого государства, как Уругвай! В 1999-м деревьев вырубается в два раза больше, чем в 1980-м, и к 2025 году Земля может совсем лишиться тропических лесов, что приведет к глобальной экологической катастрофе.
За 20 лет (с 1970 по 1990) площадь пустынь на Земле увеличилась ни много ни мало — на две Украины.
Конечно, виноваты в этом прежде всего развитые страны. Например, США перерабатывают 40 процентов мировых ресурсов, при этом количество вредных выбросов составляет 70 процентов. Другой подход демонстрирует Япония: страна, на которую приходится 14 процентов валового национального продукта мира, производит всего один процент вредных выбросов. Так что России есть с кого брать пример.
Между прочим, есть примеры и в политике. Самый показательный — Германия. Зеленые активно начали выступать на политической арене страны в 70-е годы: сначала над ними смеялись, потом стали прислушиваться, а сегодня за них активно голосуют. Особенность политической ситуации в Германии состоит в том, что две ведущие партии — социал-демократическая и христианские демократы — собирают голосов примерно поровну, и в такой ситуации резко возрастает роль других партий. Много лет все прислушивались к мнению небольшой, но влиятельной Свободной демократической партии. Однако сегодня эта роль отдана зеленым. Зеленые сначала пробились в региональные парламенты, а затем смогли преодолеть пятипроцентный барьер на выборах в Бундестаг. Именно сотрудничество с зелеными помогло стать новым канцлером Германии Герхарду Шрёдеру. А лидер зеленых Йошка Фишер стал министром иностранных дел. Некоторые российские аналитики прогнозируют, что совсем скоро подобное может произойти и в России. А пока российские зеленые готовятся к выборам, ветераны большой политики тоже не дремлют, понимая востребованность экологических идей, они заявляют о своей приверженности новым ценностям. Недавно прошел съезд движения «Наш дом — Россия», где как раз об этом было сказано очень много. Активно разрабатывает экологическую нишу «Яблоко», коммунисты уже не один год говорят о «концепции» устойчивого развития, может быть, не вполне осознавая, что же это такое на самом деле. Примеров много. А значит, новые идеи пробивают дорогу в жизнь. Но вовсе необязательно, что люди проголосуют за старых политиков с новыми идеями. Специалисты по изучению общественного мнения констатируют, что накануне наступления нового века четко прослеживается тенденция: голосовать будут не за надоевших, намозоливших глаза политиков, а за энергичных и нестарых людей дела. У зеленых нет неоправданных амбиций, они понимают, что сегодня главное — помочь обществу найти ответы на наиболее острые вопросы — это в плане стратегическом, а в плане тактическим — хорошо бы иметь сильную депутатскую группу в Государственной Думе. Мы пока не знаем новых имен.
Ясно, что это будут новые политики, энергичные, хорошо организованные и, очевидно, достаточно популярные в народе. Было бы неправильно называть их зелеными — наверное, здесь подходит другое определение — «нормальные». А кого мы можем назвать нормальным политиком? Наверное, того, кто заботится не об интересах толстых кошельков, а о своей стране, о людях, в ней живущих. Именно политики новой формации — и с этим согласны все ведущие аналитики — способны адаптировать идеи экологического движения к российской действительности.
Сейчас такая работа уже идет, ею занимаются крупнейшие отечественные специалисты, причем не только теоретики, но и практики. Вот лишь некоторые из круга идей, которые сейчас обсуждаются. Возьмем здравоохранение: сегодня это болевая точка практически для каждой российской семьи. Нынешняя система страховой медицины не оправдывает пока возлагавшихся на нее больших надежд, поскольку просто скопирована с западных условий, которые отличаются от наших практически как день от ночи. Все согласны с тем, что многие болезни возникают именно из-за неблагоприятной экологии. Внешняя среда определяет здоровье. Но ведь эту самую среду создает наше родное государство! Так пусть оно и отвечает за то, что сделало, а общественные институты и властные структуры должны этот процесс контролировать. Идея экологической безопасности на практике будет иметь весьма значительные последствия, поскольку поможет победить всеобъемлющую коррупцию, буквально разъедающую здание российской государственности. Смена приоритетов в этом вопросе приведет не только к появлению новых людей в аппарате управления, но и к тому, что старые чиновники просто вынуждены будут в новых условиях действовать иначе, ведь в противном случае многие из них могут оказаться в местах не столь отдаленных.
Сегодня практически все общество едино в том, что пора, наконец, установить порядок и в сфере природопользования. Нынешняя ситуация создана теми, кого мы называем олигархами, и они, разумеется, заинтересованы в ее сохранении. Однако избиратель прекрасно понимает, что можно продать весь российский лес, все цветные металлы и т.д. и т.п., и ничего при этом не изменится, олигархи будут по-прежнему стричь купоны, воюя между собой за «перераспределение денежных потоков», а россияне будут заниматься совсем другим делом — выживанием. Таким образом, на первый план вновь выходит идея контроля, и если власть сама не способна его обеспечить, то в этом ей помогут те, кого выбрал народ для защиты своих интересов.
В конце концов, не только в Греции есть всё, но и в России. Но это самое Всё принесет нам пользу лишь в том случае, если власть будет заботиться о простом человеке. Возможно, эта фраза звучит как-то непривычно и диковато, но ведь власть-то выбираем мы сами. Так есть ли смысл начинать разговор о том, что не стоит пенять на зеркало?
P.S. Кстати, знаете, что скрывает аббревиатура «КEДР»? Кому Eще Дорога Россия.