Хлеб — имя существительное
Новые творческие идеи, их поиск, диалог с ними связывают главного режиссера тюменской драмы Алексея Ларичева со многими неординарно мыслящими коллегами в России. Намеченные гастроли театра в силу понятных (особенно финансовых) трудностей отложены. Сезон продлили до августа.
А тут оказался свободным зрелый мастер и постановщик народный артист Башкортостана Игорь Альбертович Капатов из Уфы (республиканский русский академический театр драмы). «L’enfap terrible», вечно бунтующий диссидент — против приглаженного спокойного тока провинциального сценического процесса. Получив диплом известного в стране театрального училища в Горьком, он был принят в Уфе, да так и остался там надолго. Сманивали его московские светила — не получилось. Выскажу свою версию — столичные будни ныне скупы на творчество, тот же духовный провинциализм, то же холодное ремесло актерской биомеханики, лишь прикрытое внешним шиком. В Уфе Капатов уже 24 года, пора бы и перебеситься, да и режиссерскую волю он научился уважать.
Начальство терпит строптивость Капатова, без него нельзя. Eще поискать исполнителя такого класса — с тонкой лабильной психикой, втягивающей магией перевоплощения, очищающей детскостью души, доброй аурой, бьющим через край нервным импульсом, порой пугающим партнера. Да так, что и он начинает рваться в неведомое. Вот почему в Уфе он получал знаковые роли — Тартюфа, дяди Вани, доктора-психоаналитика из «Эквуса», поставленного там нашим теперь Ларичевым.
В Уфе же сложилась оригинальная поэтика Капатова. Открывать чистую энергию действия, «парить над пьесой», делать ее фактом своей текущей жизни, чем и увлекать зрителя. Eму были нужны друзья, сотворцы. И он их нашел. Композитора Ларису Казакову («мое второе «я») — звучное имя в современной культуре. Она и сейчас работает с Капатовым, пишет музыку-сопереживание замыслу и решению. При нем стал большим мастером Юрий Терешкин, которого Капатов отыскал среди третьекурсников уфимского института и с ходу ввел в труднейшую роль Алана в «Эквусе». Роль юноши, отвергающего страшные и безумные игры затерянного возле человека и мира текущих лет.
Терешкин стал талисманом, «он меня вдруг начал «учить» на сцене», но шесть лет назад единоверец погиб… И Капатов начинает ставить сам. Премьера в Тюмени — его десятый спектакль. Древнее искусство площадного театра с его буффом, клоунадой, резкой эксцентрикой и буйством страстей Капатов перенес в зал. Сделал из поэзии Роберта Бернса оперу нищих. Увлекся Гоголем. В своей версии («Ночь под Рождество») заставил героев лишь во сне слетать в Петербург, царица Eкатерина сошла к ним со своей огромной ассигнации и дивно «опростонародилась», освежив свои силы и мудрость. Сейчас Капатов мечтает о Гофмане, о роли Иудушки Головлева из Салтыкова-Щедрина — уж больно похоже на это смутное время.
Более всего Капатов любит творить для детей — «их не обманешь». Вот и в Тюмень он привез пьесу венгерского автора 70-х гг, Урбана Дюла «Все мыши любят сыр». Увидел нашего актера Сергея Осинцева и охнул — его Юра опять рядом, живет, помогает зажечься. Надо ставить «детскую» историю про Ромео и Джульетту. Про то, что мыши любят сыр, а все люди не могут жить без хлеба. Но разделить общий хлеб мешают злоба, войны, отчуждение. Именно дети со своей любовью могут делать этот мир чище и добрее. Только в спектакле Капатова влюбленные не погибают. Их семьи на острие трагедии спохватываются и заключают мир. Правда, не без вмешательства волшебной силы. Но если очень-очень верить в детстве в добрых фей и магов, то обязательно откроется дорога к счастью. Обязательно появится Кот-маг (чудная игра актера Владимира Ващенко) и покажет и серым, и белым мышам, что их вражда — бессмысленное самоубийство, лучше любить сыр, про который все забыли. А он везде над сценой (этакие пузатенькие «сырные звезды»), в площадке перед домиком, на крыше которого переживают за своих несчастных родителей белая Фружи (принцесса, Джульетта) — зримый идеал юношеского томления, завлекательная Гульнара Галавиева — и серый Шома (Ромео) Осинцев, — обаятельный и нежный, энергичный и дерзкий принц, светоносностью своей игры покоряющий нас.
И вся эта детская клоунада, укутанная в музыкальный вихрь Казаковой, в сценографию самого Капатова, весело и песенно, сшибая углы сюжета, дерется и плачет, ликует и танцует, чтобы взошло солнце и сделался ясным наш день. Про него говорил нашим актерам Капатов, про то, как важно под маской клоуна мыслить и страдать, показывая зрителю, где у него доброе сердце и как достойно можно жить.
Получился необычный, душевно просветленный ансамбль исполнителей, в котором как бы заново открыли себя, новые грани своего искусства Ольга Ульянова (Паскаль), Ольга Афанасьева и Валерий Рябков в ролях белых мышей — мамы Виолы и папы Альбина. Татьяна Стрелюк и Олег Викторович в ролях серых мышей — мамы Лиди и папы Мартина. Гуманистический светлый дух этой неожиданной премьеры пришелся по душе и юным, и взрослым зрителям. Капатов — любитель современного театрального «большого стиля» — мастерски комбинирует смысловые элементы пост символистского направления.
Можно воспринимать его спектакль как игровую и веселую фантазию, развлекаться по ходу сюжета, а можно и вглядеться вглубь действия. Узреть трагифарсовую суть неизбывной пороговой ситуации человека в этом мире. Стать перед выбором пути и верить, что повернулся в сторону добрых сил.