Лицейский день
Сегодня 19 октября. Лицейский день. Каждый год в этот день я вспоминаю свой университет. Уральский государственный университет имени Алексея Максимовича Горького. По какому-то совпадению он тоже был основан 19 октября, только 1920 года.
Мой университет и мой факультет размещались по улице 8 Марта, 62. Я запомнил этот адрес, потому что в течение пяти лет на него приходили мне письма и я брал их в вестибюле, где висел фанерный ящик с рядами ячеек.
Мой университет и мои учителя… У нас были очень интересные отношения на факультете, где основные «журналистские» предметы вели наши же выпускники — довоенные из КИЖа (когда-то факультет назывался — коммунистический институт журналистики, он основан в 1936 году), военные и послевоенные. Были и такие, кто сделал перерыв в учебе — на 1418 военных дней.
Преподаватель курса «Военная публицистика» Борис Самуилович Коган рассказывал, как вернулся с войны и встретил на факультете «однокурсника Бобку Павловского». Схватил его в объятия и начал трясти. «Тише, тише, я теперь замдекана!» — Павловский едва поймал свои очки с толстенными стеклами. Чем ближе к пятому курсу, тем реже мы слышали «студенты», и тем чаще -«коллеги». Да и то сказать, что печатались мы в годы учебы в одних газетах со своими преподавателями.
Не получилось, но хотел я все же начать рассказ с бабы Аги.
Агния Ивановна Данилова преподавала нам современный русский язык. Она работала в университете со дня его основания -с 19 октября 1920 года. Кажется, у нее не было семьи, кроме университета. Говорили, что ее жених погиб еще в первую мировую. Каждый курс давал Даниловой свое прозвище: «Агаша», «бабушка Агния». У нас она была «баба Ага». С ударением на первый слог. Как сейчас вижу круглые щечки, круглые же очки, трогательный седой хвостик, заколотый на макушке. Тонкий голос, объясняющий разницу между грубым «морда» и ласковым «рожа».
Однажды я ехал в трамвае на первую пару(признаюсь, нечастый случай). И увидел, как на переднюю площадку взбирается наша баба Ага. Кто-то из пассажиров на свою беду пошутил, что в такую пору бабушкам надо спать. Семидесятилетняя баба Ага раскипятилась: «Меня там студенты ждут! А вы неизвестно зачем путаетесь под ногами!».
Владимир Александрович Чичиланов. Это потом, когда училась моя дочь у тех же преподавателей, он стал — «Чича». Мы же не смели шутить по адресу нашего куратора. Он был свиреп. До начала третьего курса. А там на курсовом вечере он вдруг сказал мне, стоявшему рядом: «Я пошел. Сколько мне за вами цербером…». Только на пятом курсе я случайно узнал, что мрачный Чичиланов был большим любителем джаза и едва ли не единственным в Свердловске обладателем редчайших записей. «Столб — хорошо отредактированная сосна», — это тоже Чичиланов.
Кельник. Владимир Валентинович (запись в тетради по курсу «Зарубежная печать»: «Энгельс содержательно ухаживал за женщинами») Кельник был руководителем моей дипломной работы. Я храню черновик диплома с его пометками. Eсть среди них и такая: «Я не могу вам позволить такую формулировку…». Та, видно, была еще формулировочка. Иногда мне кажется, что общение с Кельником на пятом курсе и было полным курсом моего университета.
А еще был Валентин Шандра, зав. кафедрой теории и практики печати, для нас, приезжих, почти что демиург. Говорят, что потом, к следующим поколениям студентов он чаще нисходил с Олимпа. Были два декана — Курасов (стрижка под полубокс, очки, которые едва держались на мален ь-ком носу) и добрейший Сергей Георгиевич Александров…
Это все наши, журналисты. А еще были общие — филологи. Александр Матвеев, который никогда не признавал билетов и задавал вопросы «из головы». Студенты этим пользовались, стремились попасть в первую пятерку, пока матвеевская голова брала то, что лежит на поверхности, и не лезла вглубь античности. Тамара Омаровна Сутуева, с медальным кавказским профилем. Кутаясь в старую муфту, она читала нам средние века и возрождение. Шпаковская с ласковым прозвищем «Шпакуля». Помню, как я добыл у нее пятерку на экзамене по введению в литературоведение: сыпал цитатами из фантастики, а под конец прочел наизусть сонет Шекспира «Бессмертный облик в зеркале ты видишь…».
Где вы теперь? Мои преподаватели, мои соученики, товарищи по 50-й аудитории на пятом этаже неуклюжего здания по улице 8 Марта, 62. Вы есть, вы живы, вы говорите со мною. Все те же мы…
19 октября. Лицейский день. Не все ли равно какого года. Главное, 19 октября.