Академик начинал с… булочки
У академика Ивана Ивановича Нестерова – юбилей: ему исполнилось 75. Среди современной молодежи (может, за исключением нескольких десятков студентов Института геологии и геоинформатики ТГНГУ) его имя мало знакомо. Однако людям, для которых тюменский нефтегазоносный Север стал домом, имя Нестерова говорит о многом.
А началось все с… булочки.
– В школе я ходил в геологический кружок, – вспоминает Иван Иванович о том, как он сделал самый главный выбор. – Но не потому, что любил геологию. Просто там нам выдавали по 50-граммовой булочке, бесплатно. А знаете, что значила эта булочка в голодные послевоенные годы? То-то. Это было настоящее сокровище.
Со временем понравилось заниматься в кружке. Мы выезжали в горы под Свердловск. Там, у речушки, по-настоящему мыли золото. Романтика: костер, песни, лес и горы…
Вообще-то я с детства мечтал стать моряком, как мой отец. Бескозырка, море и большой корабль… Но когда пришло время определяться, где продолжать учебу, от мечты пришлось отказаться. Денег в семье, чтобы учиться далеко от дома, не было, поэтому отец сказал: ищи место поближе. И я поступил в Свердловский горный институт.
… Поступил Иван Нестеров на специальность «Геология и разведка рудных месторождений», а с отличием закончил институт по специальности «Геология нефтяных и газовых месторождений». Ничего удивительного в этом нет, считает он, хотя, когда принял такое решение, в институте удивились многие.
– Кафедра «Геология нефтяных и газовых месторождений» тогда была гораздо слабее кафедры «Геология и разведка рудных месторождений», поэтому туда спихивали всех троечников и двоечников. А я тут сам вызвался. Моя старая кафедра противилась, но я все же оформил перевод.
На решение начинающего геолога повлияла практика, которую он, окончив второй курс, проходил «в поле».
На тюменский Север отправился в 1954 году, сразу как только получил диплом. Поехал в Березово, там за год до этого открыли газовое месторождение.
– До сих пор считается, что те геологи, кто прошли березовскую школу, – самые лучшие, – говорит Иван Иванович. – Березово – это классика геологии.
В этой отрасли тогда было, как в армии, – продолжает он. – «Солдаты», на плечи которых ложилась «черная работа». И свой «генеральный штаб». Так уж сложилось, что Нестеров сразу попал в «генштаб». В том же 1954-м поступил в аспирантуру Свердловского горного института. Удачно защитился. И дальше успешно шел в гору науки.
С 1957 года – он руководитель сектора, старший научный сотрудник Сибирского научно-исследовательского института геологии, геофизики и минерального сырья в Новосибирске. Спустя несколько лет он – в Тюмени, руководит сектором созданного у нас филиала этого института. С 1964-го – руководитель сектора в Западно-Сибирском научно-исследовательском геологоразведочном нефтяном институте Мингео СССР. С февраля 1970-го Иван Иванович – сначала заместитель директора, а потом и директор ЗапСибНИГНИ. Здесь он проработал до конца 1996 года. С 1997-го свою дальнейшую профессиональную карьеру Нестеров связал с Российской Академией наук.
… И каждое лето он неизменно отправлялся работать «в поле».
Во время нашей беседы Иван Иванович не стал выделять какие-то особо запомнившиеся моменты своей жизни и работы, потому что «каждый день был запоминающимся, отличным от прожитого». Хотя интересной закономерностью поделился.
Так, однажды он с двумя студентами отправился «в поле» – в Казахстан на границу с югом Тюменской области – исследовать выходы горных пород. Вот здесь-то и обнаружилась та «закономерность»: в столовой райцентра котлеты подавали маленькие и с большим содержанием хлеба, а полевая кухня предлагала трудягам большие котлеты, состоящие только из мяса.
… Перечислить все награды и премии Ивана Ивановича Нестерова крайне сложно. Но самой важной и дорогой для него, члена-корреспондента АН СССР, остается Ленинская премия, на которую он был номинирован дважды.
Первый раз его представили в 1964 году. Но в списке было 12 кандидатов, которые были «лишними». Первым из списка вычеркнули Нестерова.
Второй раз на соискание Ленинской премии его выдвинули в 1970-м. На этот раз все сложилось удачно. «Я искренне радовался, что не получил премию в 64-м, – смеясь, рассказывает Иван Иванович, – так как 1970-й был 100-летней годовщиной со дня рождения Ленина. Большей награды и вообразить нельзя. Так остается и до сих пор. Ленинская премия для науки – самая почетная награда во всем мире».
Когда седовласый академик вспоминает былые годы, лицо его становится одухотворенным, а живой блеск ясных глаз выдает деятельную натуру. Однако стоит перевести нить разговора в наше время, как мечтательное выражение лица сменяется горькой усмешкой.
– В постсоветское время очень много нефти погубили за счет неправильной разработки месторождений и увеличения ее стоимости, – считает Нестеров. – Оптимальная стоимость нефти сегодня – 15 долларов за баррель. Добыча нефти проста, отсюда сравнительная дешевизна продукта. А мы ее больше чем по 50 долларов за баррель продаем. Неправильно это. Думая о прибыли, разрабатывают месторождения теперь абы как. К тому же нет запасов, как в прежние времена. Во время перестройки добыча нефти на тюменском Севере упала до 200 миллионов тонн в год. Сейчас, конечно, объем добычи увеличился. И, думаю, его можно догнать до 300 миллионов тонн в год, однако такой рывок пойдет в ущерб государству…
Погоня за деньгами наносит урон и науке, считает Нестеров. Так, Иван Иванович создал новую технологию разработки месторождений нефти, урана, кварца. Но технология пока существует в лабораторных условиях. Для ее отработки на практике Нестерову и его студентам нужно 106 полигонов. Но в ответ он пока слышит только отказы. И искренне огорчается: неужели новые разработки никого не интересуют?
… Общаясь с ним, так трудно поверить, что ему 75.
***
фото: Иван Иванович Нестеров.