«Батяня комбат»
Слова этой песни в исполнении народного артиста России из бригады «Любэ» Николая Расторгуева – о командирах недавних локальных войн. Когда офицеры старше, пусть ненамного, но все же взрослее своих солдат.
Комбаты Великой Отечественной нередко годились своим подчиненным в сыновья. Таким командиром стал в 19 лет Иван Ярославцев, один из двоих ныне здравствующих в Тюмени комбатов той далекой войны.
***
Ярославцев Иван Федорович родился 28 февраля 1924 года в деревне Молчанова Тюменского района. Призван на военную службу в августе 1942-го. Окончил 6-месячные курсы командиров стрелковых взводов при Черкасском пехотном училище, эвакуированном в Свердловск. За боевые заслуги награжден орденами Красной Звезды (1943), Красного Знамени (1944), Отечественной войны (1945). После войны служил в органах государственной безопасности в Якутии. Полковник в отставке. Больше двадцати лет работал в «Главтюменнефтегазе».
***
В обороне и наступлении
«В марте 1943 года в штабе Юго-Западного фронта, находившемся на ж.д. станции Лиски Воронежской области меня назначили командиром взвода автоматчиков в 240-й гвардейский стрелковый полк 74-й гвардейской стрелковой дивизии. Это соединение было воссоздано из остатков 44-й стрелковой дивизии, которой в годы Гражданской войны командовал Николай Щорс. В Сталинградской битве она попадала в окружение и не сохранила боевое знамя. Поэтому ее хотели расформировать. Но бывший нарком обороны маршал Ворошилов, говорили, упросил Сталина сохранить щорсовскую дивизию, и ей оставили первоначальные названия полков – Богунский, Таращанский и награды за Гражданскую войну.
Все пополнение очередного формирования дивизии поступало из запаса, госпиталей и… тюрем. В моем взводе служил 40-летний сибиряк, судимый за убийство своей жены. Но воевал он смело и умело: когда мы форсировали Северский Донец и заняли плацдарм на высоком западном берегу, этот боец забросал гранатами с тыла немецкий дзот. Укрепления у немцев были такие мощные, а оборонялись они так упорно, что одолели мы их с невероятным трудом. Только за первую неделю ожесточенных боев дивизия потеряла до семидесяти процентов своего состава – около двух тысяч убитыми и более четырех тысяч ранеными. Немцы постоянно контратаковали нас танками при поддержке самолетов. Кругом трупы. На пораженных артиллерийским огнем деревьях – фрагменты окровавленных тел… Наступая, мы постоянно оборонялись.
После первого осколочного ранения в голову, а всего ранен пять раз, я получил назначение в 25-ю гвардейскую стрелковую дивизию, где в 73-м гвардейском полку командовал стрелковой ротой, был начальником штаба стрелкового батальона* и его командиром».
***
*Батальон (от итал. battaglia – отряд) – основное тактическое подразделение в стрелковой дивизии (800 человек). Состоял из командования, штаба, трех стрелковых, пулеметной и минометной рот и санитарного взвода.
***
Новые чапаевцы
В Гражданскую войну 25-й стрелковой дивизией командовал, как известно, Василий Чапаев. Но в 1941-1942 годах она погибла при обороне Одессы и в Крыму. Новое соединение по-прежнему считалось чапаевским, и от него нередко требовали невозможного.
Достаточно вспомнить отражение атак танков и пехоты противника у села Тарановка в Харьковской области 2 марта 1943 года, когда взвод 78-го гвардейского полка под командованием гвардии лейтенанта Петра Широнина, учителя из Вятки, удержал позиции, уничтожив 16 танков и до ста гитлеровцев. Широнин и все его бойцы – 25 человек – стали Героями Советского Союза (19 – посмертно). Командира взвода тоже посчитали погибшим. Потом выяснилось, что выжил, но стал инвалидом, был комиссован из армии, работал в родном городе в школе и умер в июне 1968 года.
***
25-я гвардейская Краснознаменная стрелковая дивизия сформирована в апреле-мае 1942 года в Калининской области на базе 2-й гвардейской Краснознаменной стрелковой бригады. Участвовала в Воронежско-Касторненской, Донбасской, Уманско-Ботошансковской, Будапештской, Пражской и других операциях. Награждена орденами Суворова и Богдана Хмельницкого. Свыше восьми тысяч ее воинов награждены орденами и медалями, 80 присвоено звание Героя Советского Союза. После войны она дислоцировалась в г. Лубны Полтавской области.
***
Мертвые тела и души
«В отличие от немцев у нас был плохо поставлен учет личного состава подразделений и потерь – безвозвратных и санитарных, то есть убитых, пленных, пропавших без вести, раненых и больных. В ротах нередко скрывали потери, чтобы получать довольствие на уже погибших бойцов. Потом их, как и попавших к немцам в плен, списывали как пропавших без вести.
До 1944 года в нашей армии не было похоронных команд, и при наступлении убитых оставляли в местах боев, надеясь на погребение тех местным населением.
В степях Украины так и было: трупы закапывали в противотанковых рвах, траншеях, воронках. Документы у погибших не собирались или в военкоматы не сдавались (их на освобожденной от оккупантов территории еще не создали), поэтому десятки тысяч наших воинов лежат в братских могилах безымянными. А в труднодоступной местности – болотисто-лесистой, нашпигованной минами и неразорвавшимися снарядами – жертвы войны вообще остались непогребенными.
В обороне по реке Северский Донец, в низине, на мокром пойменном лугу, заваленном брошенными при отступлении наших войск от Харькова к Изюму танками Т-26 и Т-40, мы страдали не только от обстрелов, но и от малярии.
После освобождения города Барвенково, расположенного на юге Харьковской области, жестокий приступ этой болезни свалил меня в армейский госпиталь.
Свой полк догнал уже на правом берегу Днепра. Мне рассказали, что успех дивизии при форсировании серьезной водной преграды обеспечил штурмовой батальон из офицеров, вышедших из окружения и бежавших из плена. Разжалованные в рядовые, они ночью переправились через Днепр у села Войсковое Солонянского района Днепропетровской области, перебили без выстрелов немецкое охранение, захватили плацдарм глубиной до 6 километров и удерживали его до подхода основных сил дивизии. Комдиву Криволапову присвоили звание Героя Советского Союза».
***
Криволапов Григорий Архипович родился в 1898 году в д. Давыдовка Притобольского района Курганской области. Служил в царской армии. Участник Первой мировой, гражданской и советско-финляндской (1939-1940) войн.
25-я гвардейская стрелковая дивизия 8-й армии 3-го Украинского фронта под командованием гвардии генерал-майора Криволапова, разгромив группировку противника в районе Синельниково (Днепропетровская обл.), 23 октября 1943 года первой вышла к Днепру, форсировала его на подручных средствах, прорвав подготовленную оборону врага.
После войны Криволапова уволили из армии. Умер в феврале 1982 года. Похоронен в Кургане.
***
Как повезет
«На Правобережной Украине сплошной линии фронта не существовало, но немцы удерживали опорные пункты обороны, маневрировали и неожиданно вторгались в расположение наших войск. Люди часто гибли от беспечности и по неосторожности.
Однажды в снегопад, при плохой видимости, мы наткнулись в лощине на семь танков – стволы у всех опущены. Приняли их за подбитые, но на всякий случай развернулись в цепь. Приблизились и слышим: двигатели работают, люки откинуты, речь немецкая. А у нас на всю роту одно противотанковое ружье. Залегли, мысленно с жизнью попрощались. Адъютант командира полка, оказавшийся с нами, бросился бежать. Пулеметная очередь с танка – его наповал… Роту спас случайный залп по площадям реактивной артиллерии. Танки попятились и скрылись в снежной круговерти.
После окружения немцев под Яссами и Кишиневом румынские войска прекратили сопротивление, и наша дивизия форсированным маршем устремилась вглубь Румынии. Ничто не предвещало опасности. Мы не знали, что большой отряд из окруженной Яссо-Кишиневской группировки вырвался ночью из кольца и по широкой многокилометровой балке уходил на запад.
Это была мощная, густая лавина. Она двигалась в нашу сторону беспорядочно, но быстро, поэтому вся масса как бы кишела и шевелилась изнутри. Машины, повозки, бронетранспортеры, пешие и конные солдаты плотно жались друг к другу, не оставляя ни малейшего просвета.
Будучи начальником штаба батальона, я по уставу замыкал походную колонну. Успел развернуть ее в боевой порядок и броском выдвинуться на высоту в полукилометре от дороги, занять там оборону и окопаться.
Никогда еще за всю войну нам не приходилось вести огонь по такому скоплению врага. Станковые пулеметы Горюнова с воздушным охлаждением не выдерживали нагрузки. От перегрева стволов самовоспламенялся порох в патронах…
Противник понес большие потери. Но и наш батальон поредел. После боя мы хоронили погибших – на чужой земле эта обязанность местному населению не доверялась. Братскую могилу выкопали на краю яблоневого сада. Но командиры полка и дивизии не одобрили нашего выбора и приказали перезахоронить бойцов в центре села…
Последний бой случился на подступах к Будапешту. Меня назначили командиром батальона, и я решил самостоятельно уточнить обстановку в районе занятого нами трамвайного депо. Молодой был, неженатый, а в моем подчинении в большинстве пожилые, семейные, многодетные солдаты. Поэтому берег их как мог. Приподнялся из переплетения рельс, осмотрелся… Поздно заметил, что из водоотливной трубы целится из винтовки вражеский солдат. Его пуля прошила меня, на вылете раздробила кость и вырвала часть предплечья. Волоком меня вытащили из боя и на повозке отправили в медсанбат.
Хирург кричал, как на мальчишку, боялся, что начнется гангрена – в рану попали ошметки грязной телогрейки. Но я отказался от ампутации руки и почти полгода провел в гипсе.
В госпитале в Орехово-Зуево встретил День Победы, узнал о присвоении звания капитана и получил третий орден…»
***
фото: капитан гвардии Ярославцев (1945); губернатор Владимир Якушев вручает ветерану юбилейную медаль.