Зато не про доярок!
То ли скандал зреет, то ли фурор. В театре «Ангажемент» сыграли премьеру «Примадонны» по одноименной пьесе Кена Людвига. В театре драмы планируют спектакль по этой же пьесе.
Худрук «драмы» Алексей Ларичев полагает, что его постановка не навредит ангажементовской. Наоборот, пойдет на пользу обоим театрам. Посмотрев одних «Примадонн», публика полюбопытствует взглянуть и на других. (Алексей Иванович высокого мнения о тюменских театралах).
Пьеса Кена Людвига пока мало кому известна. Ее сыграли в МХТ. И в «Ангажементе». Автор еще не успел прославиться. Рецензент одного из столичных изданий обозвал его Кеном Куни, перепутав с комедиографом Рэем Куни. Ошибка понятная: «Примадонны» во многом напоминают «стряпню» Куни, грубую, сальную, с множеством специй, перебивающих затхлый запах шуток.
Худрук «Ангажемента» Леонид Окунев настойчиво разыскивал эту пьесу. И Ларичева она, видать, крепко зацепила, раз он решился на авантюру.
Не понимаю. Такую комедию, как «Примадонны», можно на коленке написать, во время «перекура», не выходя за пределы театра. Да вот же, Сергей Осинцев написал сценарий капустника к Международному дню театра! За три репетиции «капусту» подготовили и сыграли. Пусть во многом старо, почти не смешно, но – удобоваримо. Будь у актеров больше времени и сил, сварганили бы что-нибудь позадиристее. Так зачем за семь верст киселя хлебать, искать переводную пьесу, если родная почва способна взрастить то же самое?
Однако не каждая пьеса дает актерам возможность переодеться в женщин. А пьеса Кена Людвига – дает. Это заведомо выигрышно, поскольку мужчина в женской роли нравится зрителям.
Второе достоинство «Примадонн», с точки зрения исполнителей: главные герои – актеры. Безработные актеры, которые рискнули переодеться женщинами, чтобы получить наследство богатой тетушки. Превосходно! В театрах любят играть «про самих себя».
Автора не беспокоит вторичность. Он намеренно построил пьесу из цитат. Ведь актеры беспрестанно цитируют своих персонажей, монтируют речь из обрывков чужих произведений. Память переполнена заученным текстом.
Исторической и прочей достоверностью автор пренебрег. Действие развивается примерно в конце пятидесятых годов прошлого века. В некоем идеальном времени. Анахронизмы подчеркивают несбыточность фантазии. События пьесы произошли в далекие времена, когда мужчины знали один способ получить возлюбленную: жениться на ней. Когда девушка спокойно оставалась девушкой до тридцати лет и позволяла жениху всего лишь целомудренный поцелуй в лобик.
Художник Елена Соколова стилизовала костюмы в духе пятидесятых с учетом «выпадений из времени», с театральным акцентом. Заметно, что на костюмы пришлась львиная доля расходов. Декораций – минимум. Художница, сознавая условность обстановки, обозначила ее двумя-тремя штрихами, сосредоточила внимание на внешности героев. Внешность получилась достаточно выразительной, по ней можно считать всю необходимую информацию.
Мэг (Лада Исмагилова) ослепительно прекрасна, даже в мужском костюме. Уместная шутка: нарядить главную героиню, истинную примадонну спектакля, в брючный костюм. Она в брюках, когда ее любимый – в юбке. Картину дополняет парафраз шекспировской «Двенадцатой ночи» с переодеванием женщины в мужчину.
Одри (Екатерина Душина) – прехорошенькая девчонка, обаятельная и в коротком платьице, и в наряде пажа.
Тетушка Флоренс (Людмила Петрушева) – большая лялька. Белое платье с воланом, белый чепчик с оборками.
Лео (Алексей Шлямин) – представительная дама с выдающейся грудью, когда актер в образе «сестрицы Максин», и модный красавец с киноафиши, когда Лео изображает сам себя.
Джек (Евгений Киселев) небрежно элегантен в мужском обличье, брюки чуть длиннее положенного, а как женщина он – конфетка-карамелька.
Доктор Майерс (Леонид Окунев) и его сын Буч (Тимофей Шилов) выглядят так, чтобы зритель сразу понял: эти персонажи не могут претендовать на благосклонность дам.
Наименее интересен Дункан (Николай Кудрявцев). Может, потому что священник.
Режиссер Тимур Насиров аккуратно постриг и причесал пьесу. Выглядит она очень и очень прилично.
А надо ли было все это делать: наряжать, украшать, причесывать, в свет выпускать?
Руководитель «Ангажемента» решил, что надо. Ради «Примадонн» задвинули в чулан гораздо более достойное сцены произведение, «Калеку с острова Инишмаан» ирландского драматурга Мартина Макдонаха. Не заладилась работа над «Калекой». А дивидендов хотелось немедленно, сей секунд. Тут-то и подвернулась комедия Людвига.
Реакция публики на премьере подтвердила правоту театрального руководства. «Примадонны» смешные, они будут собирать полный зал. Чего же боле?
Театр зарабатывает комедиями, и в первую очередь такими, бронебойными. Стыдно ли это… А не стыдно было ставить одобренный партией и правительством бред про классовую борьбу и социалистическое строительство? Каждой эпохе – свой оброк.
В «Примадоннах» актеры блаженствуют. Или удачно имитируют блаженство.
Алексей Шлямин спародировал Раневскую из «Вишневого сада» (у Кена Людвига не было цитат из Чехова, только из Шекспира, но шалость «ангажементовцев» не противоречит строю пьесы): ах, мой любимый сад, весь в цвету, вижу покойную маму, идущую по аллее! Все хором: «Где?!». Шлямин в роли Максин: «Показалось».
Изящнее решен эпизод с диалогом из «Двенадцатой ночи». Лео-Максин читает за Оливию, Мэг – за Виолу. Шлямин здесь – многоопытный ветеран сцены, наблюдающий новичка. Новичок, то есть Мэг, трепещет в экстазе, глаза горят, голос звонкий, тело – струна. Ветеран Лео бесстрастно подает реплики от имени Оливии. Поначалу бесстрастно. Лениво, без интонационной окраски, исключительно ради того, чтобы проверить партнера, оценить его мастерство, талант, понять темперамент. Постепенно увлекается, воспламеняется. Но не актриса Мэг его пленила, он хочет женщину Мэг.
Евгений Киселев, казавшийся в «Хитроумной вдове» замороженным, постепенно оживал – в «Городе мастеров», в новой версии «Очень простой истории» – и наконец-то ожил. Его Джек, ласковый и немного неуклюжий, вызывает симпатию как человек, на чью долю всегда достается больше тумаков. Невозможно удержаться от улыбки, глядя на Киселева в каштановом парике с бантиком, пышной юбке и на каблуках. Взгляд у него бесконечно изумленный. Окружающих он не замечает, погруженный в метаморфозу, как будто продолжает отслеживать превращение Джека в душку Стефани и не верит, что это случилось.
Леонид Окунев и Тимофей Шилов во второй раз после «Города мастеров» составили комич-ную парочку «папа-сын», только теперь без отрицательных красок. Зрители смеются, не дожидаясь реплик, от одного только вида доктора Майерса и Буча.
Людмила Петрушева в роли тетушки Флоренс оказалась забавной клоунессой. Екатерина Душина продолжила ряд озорных травести, миловидных девочек-мальчиков.
Будем ждать, что покажет «драма».
***
фото: сцена из спектакля.