Марш в никуда
Окончание, Начало в NN 92, 96, 100.
Детальное перечисление вражеской мощи должно было объяснить потомкам: почему пал Петрозаводск, почему удалось финнам сходу форсировать реку Свирь? Маршал-мемуарист неожиданно бодро заключает боевой эпизод на Свири и под Петрозаводском: «Затем начались кровопролитные бои, продолжавшиеся три недели. За это время противнику удалось продвинуться всего лишь на 8–15 километров. После этого фронт здесь окончательно стабилизировался и оставался на этом рубеже вплоть до лета 1944 года…»
Сейчас, когда события той поры отстоят от нас почти на семьдесят лет, мы научились задавать вопросы, которые некогда задавать было не принято. Даже опасно.
Маршал, словно сочувствуя верховному главнокомандованию, утверждает, что «у Ставки не было сил помочь». А как же маршевые сибирские роты, которые одна за другой бессчетно и бессмысленно брошены в расчетливый финский капкан на Свири? Упомяни о них в своей книге Мерецков, могли бы возникнуть вопросы. Например, чем думала Ставка, посылая против финских егерей необученных солдат? Почему Мерецков и его генералы под Петрозаводском не сумели грамотно распорядиться полученными людскими резервами? Нет, проще забыть, и Ставке посочувствовать, и себя выгородить. Лукавые сводки предназначались, вероятно, больше для того, чтобы отвести опасный гнев верховного главнокомандующего, а генерал армии Мерецков лучше других знал, что означает на деле гнев «лучшего советского полководца».
И еще вопрос, быть может, самый важный из всех, которые возникают, когда читаешь Мерецкова. Почему «остановился фронт», почему затормозилось наступление финских войск? Неужели были подброшены какие-то обученные и хорошо снаряженные резервы, которые изнемогающая страна смогла найти, чтобы остановить врага? Об этом – ни фактов, ни цифр.
Очень напоминает «чудо на Висле» из польской военной истории. В 1920 году войска Тухачевского чуть было не взяли Варшаву, но, оторвавшись далеко от своих баз, изнемогли и были отброшены далеко на восток. Это неожиданное спасение поляки до сих пор называют «чудом».
И вот теперь «карельское чудо». «Не добившись поставленной цели, он (противник) был вынужден отказаться от осуществления своих планов и перейти более чем на два года к обороне. Врагам не удалось взять Ленинград…» Значит, цель финской армии, планы Маннергейма были – взять Ленинград. С немцами или без них. Но не получилось. Чудо.
Между тем историк Владимир Бешанов, опираясь на ряд документов, утверждает, что Маннергейм лишь намеревался восстановить восточные рубежи Финляндии, утраченные в результате «зимней войны».
Историки спорят, с документами в руках и без оных. По-разному оценивают боевые действия 7-й армии под Петрозаводском. Выясняют: была ли бомбежка финских городов Хельсинки и Турку 25 июня 1941 года неспровоцированным нападением СССР на Финляндию или ответом на открытую поддержку, которую финские части оказали немецким дивизиям на севере и юге Карелии? Собирался ли Маннергейм двигаться дальше на восток в строительстве «Великой Финляндии» или был честен, заявляя, что дальше старой границы не пойдет?
И нигде ни слова не нашли мы в исторических книгах о нелепых событиях на маленькой станции Свирь-2, где гибли одна за другой маршевые роты, так и не успев принять участия в войне. Да что для маршалов и историков события на Свири 7–8 сентября 1941 года? Так, эпизод. А для многих – судьба.