Авиньон, город пап и шутов
Окончание. Начало в N 112.
Современный театр родился на площадях. Сегодня он возвращается на площади. Во всяком случае, в Авиньоне, который когда-то был знаменит как столица Римской католической церкви (очень давно, в четырнадцатом веке). А в XX веке Авиньон стал европейской театральной столицей.
60 лет назад, в 1947 году, французский актер и режиссер Жан Вилар придумал, как разбудить провинциальный Авиньон. Разбудить раз в году, чтобы до следующего года Авиньон и весь театральный мир не могли спать спокойно.
Вилар придумал авиньонский фестиваль как центр «театра для людей». После второй мировой войны в среде французской интеллигенции были сильны левые настроения, она без устали повторяла: «народ, народу, народом…»
… Словом, по шоссе А8 на предписанной скорости 130 километров в час, через Экс-ан-Прованс мы мчимся в Авиньон за 300 километров от места постоянного ночлега.
Фестиваль встретил нас афишами у первой же бензоколонки. Хотя официальное открытие назначено на послезавтра, театральные коллективы не только Европы, но и Азии, и Латинской Америки, вовсю разминались на раскаленных площадях Авиньона. Даже со смотровой площадки главной квадратной башни папского дворца видно, как японские актеры, закрыв лица белыми масками, разыгрывают свою пьесу перед двумя десятками зрителей. В узких переулках, вырубленных в скале, завлекают любопытствующих музыканты и кукольники. Сцена – брусчатка. Она же – партер, ложи и балкон. Хочешь смотреть и слушать? Стой тут или садись рядом с другими. Смотри, смейся, аплодируй. Надоест – встань и иди дальше. За поворотом средневековой улочки – новое зрелище.
Вот некто странного вида взобрался на камень и во весь голос читает, судя по ритмическому звучанию французской речи, стихи из потрепанной книжки. Рядом в раскрытом чемодане еще десяток томиков такого же вида. Слушатель всего один, и тот уже уходит, но декламатора это не смущает: наверное, он читает для всего мира и немножко для себя.
Меж зеваками фланируют девицы весьма экзотического вида и предлагают с улыбкой яркие рекламки в осьмушку листа. Не подумайте худого – это, говоря по-нашему, служба распространения. Девицы раздают программки и афишки фестивальных спектаклей. Все как положено: название театра, фото экстравагантной сцены из пьесы, имена режиссеров и актеров. И обязательно – площадка, на которой театр работает. В Авиньоне фестивалю отданы все свободные площади и сцены, от самой престижной во дворе папского дворца до специально выстроенных ангаров в предместье, где великая и экспрессивная Ариана Мнушкина показывала свою потрясающую, как напишет позднее московская газета «Известия», театральную эпопею под названием Les Ephemeres – «Эфемерности», продолжительностью восемь с половиной часов.
(«Великая и экспрессивная» – это не мое. Это мне сказал директор тюменского театра Владимир Коревицкий, который с делегацией российских театров побывал на фестивале несколькими днями позднее)…
Но идем дальше, проталкиваясь через толпу, повторяя: пардон, пардон, стараясь жадными глазами увидеть, охватить, впитать, запомнить буйство красок, звуков, движений, лиц.
Тут – чопорные дамы в париках и кринолинах – «theatre en stock» привез на фестиваль комедию Мольера. Там (мы опоздали!) уличное действо закончилось, и актеры, выходя по одному или по двое вперед, представляют сами себя или своих героев… В отдалении на тумбе-пьедестале стоит живая Статуя Свободы, которую, если вы не помните, некогда изготовили во Франции и поставили в Нью-Йорке на островке…
Особенно тесно там, где музыка. Маленький ансамбль «Шаривари» («Charivari») – скрипка, гитара, аккордеон и ударник (судя по репертуару, откуда-то из Восточной Европы) – зазывает на свои концерты. А те, которые, подобно нам, не местные, могут здесь же за 15 евро купить диск…
В моих руках уже целая охапка разноцветных афишек, глазами, кажется, я все готов бы посмотреть. Но день катится к вечеру, и перед нами еще 300 километров обратного пути по скоростной дороге. Счастливы остающиеся! Они могут пойти в папский дворец, где уже смонтирована сцена для «Короля Лира», которого представляет режиссер Жан-Франсуа Сибадье. Они могут увидеть «одно из главных и совершенно удивительных событий нынешнего Авиньона», как напишет потом газета «Известия», – новаторскую работу немецкого хореографа Саши Вальц «insideout» (инсайдаут – что-то вроде «наизнанку»)…
Дело в том, что с начала нового века фестиваль в Авиньоне из «театра для людей» стал превращаться в трибуну театрального авангарда. Об этом, уже в Тюмени, я беседовал с другим посетителем Авиньона – Владимиром Коревицким.
Конечно, для многих, как, вероятно, и для меня, воспитанного на театре классическом, авангард является синонимом слова «заумь». Хотя, если серьезно задуматься, то и опера «Иван Сусанин» когда-то была авангардом. Авангард не обязательно рассчитан на то, чтобы нравиться всем или хотя бы многим. Он ищет новые пути, новые формы. Что-то окажется тупиком, отомрет. Что-то даст новый прекрасный и перспективный побег. Посмотрим.
Так и мой собеседник, Владимир Здзиславович, не все, представленное его взгляду в Авиньоне, принял и не со всем согласился. Многочасовой спектакль актеров «Le Theatre du Soleil», на который все билеты были проданы, российские гости смотрели, сидя «на приступочке». И чувствовали, как сами врастают в ткань представления. «Эфемерности» – это фантастика», – сказал Владимир Здзиславович. А знаменитый «Король Лир» на главной сцене фестиваля, напротив, вызвал отторжение – в связи с «модной» гомосексуальной интерпретацией: «Если это – главное, то зачем Шекспир?» Но тюменский директор в то же время отметил, что во французской школе сохраняется столь важная функция театра, как донести до зрителя каждое слово текста…
В дискуссии, которой традиционно завершается фестиваль, знаменитый российский режиссер Лев Додин сказал, что существует два театра – театр переживаний и театр представлений. По мнению Додина, в России превалирует первый, Авиньон склоняется в пользу второго. И с этим утверждением тоже не все согласились.
Но отметим, что даже в авангардно авангардном Авиньоне шли одновременно не один, а три фестиваля. Собственно Авиньон-2007, где представлены работы, отобранные экспертами, им оказывают финансовую поддержку. Затем «Festival off» («за пределами фестиваля») – участники которого получают некоторые льготы, например, сцену. И «Festival off off» – «за за», артисты приезжают в Авиньон на свой страх и риск.
Каким-то станет европейский театр к концу нынешнего века?
***
фото: