Ершов, которого мы не знаем
Окончание. Начало в №№ 125-126.
Надежда Владимировна Ершова стала, как это принято сейчас говорить, гуманитарием, подобно своему знаменитому деду: всю жизнь она преподавала словесность — русский язык и литературу. Она пользовалась такой любовью, таким уважением учеников, коллег и окружающих, что ее, человека, объехавшего пол-Европы, знавшего несколько языков, имевшего свой взгляд и свое мнение на происходившее в стране и за ее пределами, высказывавшего «крамольные» мысли учениками коллегам, тем не менее, не коснулись ни наветы, ни запреты, ни репрессии. Более того, в 1945 году она была награждена орденом Трудового Красного Знамени, а годом позже — медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».
Удивительные уроки литературы, на которых учительница рассказывала ученикам то, чего «в учебниках было не сыскать», литературный кружок, школьный театр — Надежда Владимировна была достойной внучкой своего великого деда. Она была непривлекательна — некрасивое лицо, большой рот, одевалась очень просто… Но когда говорила или читала наизусть, то преображалась.
Надежда Владимировна умерла в 1951 году, не дожив четырех месяцев до своего семидесятилетия. За сорок лет поистине подвижнической деятельности она не заработала себе даже квартиры, всю жизнь снимала комнату в частном доме на углу улиц Зейской и Максима Горького. По воспоминаниям учеников и коллег, в этой большой полупустой комнате стояли кровать, стол и два больших сундука, окованных жестью. В сундуках хранилось главное богатство — книги. Книги же занимали и высокие — до потолка — стеллажи.
После смерти Ершовой родственники, а таковые в Благовещенске жили, рассказ о них еще впереди, не побеспокоились о том, чтобы сохранить ее архив. Бумаги, скорее всего, были выброшены за ненадобностью. Возможно, они и хранились, никем не востребованные, на чердаке старого дома, пока жив был сам дом. Несколько лет назад его снесли. На этом месте сейчас стоит современный торговый центр «Небесный Хуафу».
В начале июня 2007 года в Благовещенске побывал научный сотрудник Ишимского литературного музея П. П. Ершова Геннадий Крамор. Ему посчастливилось: в краеведческом музее он нашел фотографию Надежды Владимировны, а в школе, где она работала, — лист из педагогического журнала 1924 года, где все учителя должны были расписаться о своем прибытии на педсовет. Среди десятков фамилий — учительница словесности Ершова. Лист был найден на чердаке школы во время ремонта и, к счастью, не выброшен рабочими, а передан в музей. Теперь он, как и фотография, займет свое место в экспозиции Ишимского литературного музея.
И это пока все о потомках Владимира Петровича Ершова.
***
…Александровичи
Младший сын Ершова — Александр оставил после себя четырех детей: Григория, Варвару, Елену и Софью. Григорий Александрович заведовал отделом народного образования в селе Яковлевка Приморского края. Он погиб в годы войны, защищая Ленинград. У него остались дети — Александр и Майя. Возможно, они тоже не подозревают о своем родстве с великим сказочником.
Софья Александровна Ершова, в замужестве Феликсова, также жила в Приморье, в городе Заветинске. У нее был сын Геннадий, к сожалению, ныне покойный. Неизвестно, остались ли после него дети и где они.
Елена Александровна вышла замуж за Ивана Райского. И, наконец, Варвара Александровна, в замужестве Безрукова…
Если имя Н. В. Ершовой встречается в публикациях ершововедов, на ее письма ссылаются известный фольклорист, литературовед и библиограф М. К. Азадовский и биограф Ершова В. Г. Утков, то о других его потомках последние пятьдесят лет ничего не было известно. Найти их было заветной мечтой сотрудников Ишимского литературного музея. Можно представить, что они почувствовали, когда отыскали не одного, не двоих, а целый семейный клан Ершовых! Правда, уже под другими фамилиями.
Весной 2007 года в Тюменскую область пришла весточка… из Калифорнии, от Аллы Геннадьевны Ранской, праправнучки поэта. В Америку она перебралась из Иркутска в начале 90-х годов. Алла Геннадьевна, пожалуй, одна из немногих потомственных Ершовых, сохранивших интерес к истории своего рода. По ее словам, однажды она уже пыталась связаться с Тобольским краеведческим музеем, вот только времена тогда были другие. Страна выживала. Ей было не до славного прошлого. Сейчас ситуация изменилась. В Тобольске открыта Ершовская литературная гостиная, в Ишиме ~ Литературный музей. Семена упали на уже возделанную почву.
Между Ишимом и Калифорнией завязалась оживленная переписка. Алла Геннадьевна оформляет визу в Россию, а в качестве подарка преподнесла известие о том, что в Благовещенске и Магадане живут прямые правнуки Ершова — Лев Алексеевич Безруков, сын Варвары Александровны Ершовой и Владимир Иванович Райский, сын Елены Александровны.
***
… в Магадане и Благовещенске
До Магадана добраться пока не получилось. Зато удалось дозвониться. Владимир Иванович Райский давно на пенсии. Недавно перенес инсульт, живет в Доме ветеранов. О том, кем был его дед, знал всегда, — об этом говорили, встречаясь, Елена и Софья Александровны, мать и тетка. Обе — династия же! — работали учительницами. К сожалению, в домашнем архиве Владимира Ивановича не сохранилось почти никаких документов. Что-то увезла с собой в Москву дочь Оксана, какие-то фотоальбомы пылятся в книжном шкафу у младшей дочери Анны, которая, как и отец, живет в Магадане. Владимир Иванович вспоминает, что были у него письма, которые писала ему тетя Соня — «на деревню дедушке»: Магадан, В. И. Райскому. И он их получал! Но где теперь эти письма… Одна надежда на то, что сотрудникам Литературного музея удастся «склонить к сотрудничеству» магаданскую дочку Аню, и она попробует отыскать в семейном архиве представляющие научный интерес бумаги и фотографии.
А вот в Благовещенск, чтобы встретиться с правнуком поэта, из Ишима выехал Геннадий Крамор.
Лев Алексеевич по странному, почти мистическому совпадению носит фамилию Безруков. Дело в том, что Петр Павлович Ершов родился в деревне Безруковой Ишимского уезда (ныне Ершово). Бывший моряк Тихоокеанского флота, старшина первой статьи бодр и крепок телом и духом, несмотря на свои 82 года. Вот только ноги стали подводить — по дому Лев Алексеевич передвигается с палочкой и на улицу лишний раз старается не выходить. Исключение сделал 9 Мая — не только сходил на парад, но еще и принял законные «фронтовые» сто граммов.
О своем родстве с великим сказочником Лев Алексеевич знал, вот только не догадывался о его степени. Рассуждал так: если тетя Надя (Надежда Владимировна Ершова) — внучка, следовательно, он, самое большее, внучатый племянник. Но, если уж быть до конца откровенным, ему это было неинтересно. Дело в том, что в семье — интеллигентной, сплошь состоящей из учителей, — отчего-то совершенно не культивировался интерес к истории собственного рода. Время, что ли, было такое… Варвара Александровна, дочь Александра Петровича Ершова, никогда не рассказывала сыну о своих родителях и уж, тем более, о своем дедушке. А ведь Ершов, помимо того, что сам был знаменитым человеком, связан родственными узами с семьей Менделеевых, дружил с декабристами, с русскими художниками и композиторами, вложил немало сил в развитие образования в Сибири, то есть прочно врос в русскую культуру. И все же внуки вспоминали об этом лишь вскользь, никогда не акцентируя на этой теме внимания своих детей.
Лев Алексеевич родился в 1925 году. Отец рано оставил семью, так что заботы о воспитании сына легли на плечи Варвары Александровны, скромной учительницы в интернате для глухонемых детей. Может быть, ей было не до Ершова и его сказки. В 1943 году Льва Безрукова (кстати, он произносит эту фамилию с ударением на первый слог) призвали во флот. Два года войны, еще пять лет срочной службы в мирное время. Демобилизовался лишь осенью 1950-го года. И с этого времени жил самостоятельно. Так что было ему не до родства с поэтом, тем более что единственный человек, который мог ему что-то рассказать, — тетя Надя — умерла в апреле 51-го.
Что касается его взаимоотношений с матерью, то тема эта для Льва Алексеевича тяжелая. С Варварой Александровной они почти не общались. Все, что осталось у него от матери, это свидетельство о смерти, фотография пожилой женщины и еще один, поистине уникальный снимок — на нем изображены все потомки Ершова, жившие в Благовещенске в 20-е годы: Надежда Владимировна, Елена Архиповна, жена Александра Петровича Ершова и четверо ее детей. Эту фотографию Лев Алексеевич передал в дар Ишимскому литературному музею.
О других родственниках он знает, только понаслышке. В общем, родственные узы семьи Ершовых разорвались довольно давно. Вины правнуков в этом нет. И все же как-то обидно. Я бы сказала: присутствует царапающее чувство досады. Тем более что речь идет о Ершове, человеке, для которого семья всегда была высшей ценностью, который отказался от своего литературного предназначения ради семьи! «Известность известностью, — писал он своему другу В. Треборну, — а долг обеспечить тех людей, которых судьба поручила мне и которые для меня милы, также что-нибудь да значит».
Чему удивляться. До революции в Благовещенске было восемь православных храмов — все они снесены до основания! Один из этих храмов — первый дом в Благовещенске, срубленный казаками в устье Зеи. Это не спасло его от разрушения «благодарными» потомками. Судьба города, судьба семьи, судьба страны… Они написаны под одну копирку.
***
фото: Ершовы в Благовещенске (Наталья Владимировна — крайняя слева в нижнем ряду); Лев Безруков.