Степан Киричук: «Мне нравится терпеть справедливость»
В конце восьмидесятых годов до начала работы в органах власти начальник Тюменского отделения Свердловской железной дороги Степан Киричук никак не мог понять, зачем нужны средства массовой информации.
— До того как меня партийным решением командировали от железной дороги в органы власти, под моим началом работали 25 тысяч человек, — говорит Степан Михайлович. — Железная дорога тогда была практически государством в государстве, и мне казалось, что после такого опыта управлять городом будет несложно. Только со средствами массовой информации мне не доводилось иметь дела.
Так уж вышло, что до девяностых годов Степана Михайловича ни разу не приглашали на интервью. Он признается, что читал газеты только ради телепрограммы, афиши кинотеатра.
— Сам я интереса не испытывал, а в профессиональной деятельности газеты нам были не нужны. Eдинственное, московские начальники просили нас размещать в прессе предупреждения, что железная дорога — источник опасности. Три газетные строчки. Бывало, газеты нас ругали — в основном за то, что перекрываем переезды, чтобы пропустить поезда, а люди стоят в пробках и на заводы опаздывают. На День железнодорожника выпускали поздравления, но это была осторожная отшлифованная информация.
Став председателем Калининского районного Совета народных депутатов, а позже председателем Тюменского городского Совета народных депутатов, Степан Киричук все больше начал осознавать, что управление городом не отлаженный конвейер. А главное, что люди не всегда понимают причины тех или иных решений и могут быть с ними не согласны. Тут бывший глава города вспоминает цитату классика «Город — это единство непохожих».
— Став мэром, я многому сопротивлялся, в первую очередь неграмотному управлению и тому, что со мной спорят. На железной дороге я привык делегировать полномочия, а сотрудники не задавали вопросов. Здесь же на каждое мое решение свое мнение было у каждого… Тогда я, наконец, понял силу прессы.
Степан Михайлович говорит, что вокруг него тогда было много грамотных советников, заинтересованных в том, чтобы власть была гибкой, близкой к народу. Геннадий Куцев, Лев Березин, Владимир Бакштановский, Николай Карнаухов, Юрий Конев, Юрий Бакулин, Рафаэль Гольдберг, Виктор Горбачев, Раиса Ковденко.
— Первым мое отношение к журналистам сформировал Виктор Строгальщиков, который где-то шуткой, где-то советом стимулировал меня к общению с прессой. Именно Виктор Леонидович объяснил мне, что сарафанное радио плохо сказывается на работе администрации. Шесть дней в неделю у главы города заполнено расписание — совещаниями, встречами с трудовыми коллективами, учителями, врачами, — а знают об их содержании только те, кто на них присутствовал, и те, кому присутствовавшие затем пересказали. А если это будет напечатано, то уже навсегда!
Необходимость городской газеты стояла остро, и с таким предложением к Степану Киричуку пришел сегодняшний наш главный редактор Рафаэль Гольдберг. Спустя 30 лет Степан Михайлович признается — идея его пугала.
— Я был начальником, и, конечно, мне не всегда хотелось читать неприятную правду в печати. Казалось, что если, как страус, спрятать голову в песок и не видеть неприятного, то и другие тоже не увидят. А я понимал, что с таким главным редактором так не будет. Eго можно убедить, объяснить, но заставить невозможно. Тем не менее при создании газеты мы сразу договорились, что за напечатанное редактор несет полную ответственность. Правда на страницах газеты порой была горькой, но терпеть такую справедливость мне даже нравилось.
Создание и формат газеты обсуждали долго. Предметом дискуссии была и первая полоса, которую в формате коротких информационных заметок раньше никто не делал.
— Меня раздражали центральные сюжеты, самая большая фотография на первой полосе. Хорошо, когда это красивая фотография с какого-то события, но чаще это было что-то мрачное, например, помню фото — женщина роется в мусорном баке. Мне потом звонили с вопросом, читал ли я сегодня газету? А свежий номер всегда был в восемь утра у меня на столе, этой традиции я придерживаюсь до сих пор. Наверху ругались, мол, неужели у нас других тем нет? Но лишь один раз я пожаловался на это, и главный редактор искренне удивился. Он начал листать свежий номер. В газете, как и в городе, были контрасты.
Всех корреспондентов «Тюменского курьера» Степан Киричук знал лично, да и трудно было не знать, ведь каждый день они приходили с вопросами в его кабинет. И с гордостью бывший глава города отмечает, что никогда не отказывался отвечать. Со временем, конечно, корреспонденты менялись, приходили молодые и неопытные, которым нужно было заново объяснять, как работают органы власти.
Но этот труд окупался, выпускники «Тюменского курьера» расходились по другим СМИ, и куда бы Степан Михайлович ни шел, встречал знакомые лица.
— Eще ни одного журналиста за всю свою профессиональную деятельность я не обидел, хотя со многими ругался. Наверное, хорошо, что сейчас изданий так много, это создает здоровую конкуренцию, но, с другой стороны, все меньше становится профессионалов. Вот из последнего, в канун Дня города открыл одно из интернет-изданий, где вспоминали, как праздник отмечали раньше. И там написано: «В газете «Тюменская правда» опубликовали поздравление главы администрации города Геннадия Райкина». Мне сложно представить, что кто-то из журналистов того времени мог перепутать имя Геннадия Ивановича Райкова. Тем более выпустить текст без проверки фамилии. «Тюменский курьер» по сей день такого себе не позволяет, это в первую очередь заслуга заместителя главного редактора Eвгении Гольдберг, которая каждый день читает и проверяет огромное количество информации.
Случались и курьезные ситуации, порой вопросы журналистов просто обескураживали. Степану Михайловичу вспоминается случай, как молодая корреспондентка попросила его показать свой носовой платок. И тут мэр «завис»: а в каком, собственно, состоянии его платок? Оказался чистым. Корреспондент полагала, что чистота улиц напрямую связана с чистотой мэрского платка.
— Хоть по должности я и должен быть в курсе всех проблем, бывали случаи, когда о чем-то я узнавал со страниц газеты. Вызываю заместителя с вопросом: «Почему не доложили?» Отвечают, что не хотели беспокоить, надеялись уже устранить проблему к этому времени, но журналисты всегда оказывались быстрее. И я всегда знал, что если есть проблема и она озвучена «Курьером», то корреспонденты будут мне звонить каждый день и спрашивать, решили ли мы ее. Газете читатели доверяли, знали, что можно позвонить и рассказать о проблеме. Наверное, это и есть репутация.
Степан Михайлович до сих пор читает каждый номер «Тюменского курьера», но признается, что газета тех времен ему милее.
— Дело не в том, что газета стала хуже. Наоборот, она лучше, у журналистов больше способов добыть информацию, фотографии стали качественнее. Но мне греют душу те номера 30-летней давности, где к каждой заметке я имел отношение. С удовольствием прихожу в гости в редакцию, в коридоре, на пути к кабинету главного редактора, стоит шкаф с подшивкой архивных номеров. По привычке провожу по нему рукой, вспоминая, сколько всего мы вместе прошли с «Тюменским курьером».
***
фото: