Ритуал, ганец и песня в одном лице
Нечто среднее между ритуалом, песней и терапией -это японский танец буто. Отдельное направление со своими законами, а скорее беззаконием, ведь у каждого танцора свой танец буто.
Вообще чистый танец буто трудно найти. Как стиль его можно достаточно быстро впитать, а как некую философию движения — труднее, говорит танцовщица театра OddDance из Санкт-Петербурга Наталья Жестовская.
— Нужно ли знать японский язык, японскую культуру?
— Не обязательно.
— Я слышала, что танец буто как-то связан с атомной бомбардировкой, возник именно после нее, насколько это так?
— Это такая отчасти журналистская клюква. Да, буто появилось после Второй мировой войны, но не после катастрофы. Да, были и Хиросима, и Нагасаки, но самым тяжелым оказалось то, что император перестал быть богом.
Американцы попросили его принародно выступить, а это уже было нонсенсом, потому что он был божеством, которое ничего не говорило. И вдруг такой переворот. И в Японию начинает вторгаться американская культура Макдональдсов, Микки Маусов, в эту изысканную, веками сложившуюся культуру. Первые бутошники искали свою идентичность и нашли в собственном теле. Здесь начинается мощное перформативное движение, из которого выросло буто. Это не был танец, не было направление, они делали то, что еще никто не делал. Подростковый такой период. Десять лет это безумство продолжалось. А потом Хиджиката перестает танцевать и уезжает в провинцию Тохоку, которая как Сибирь. А там уклад, как был сто лет назад. Рисовые поля, крестьяне. И уже возвращается перерожденным. Подростковый период закончился, начался период мастерства.
— Вы используете грим?
— Иногда, в зависимости от того, что нам нужно. Белый грим -это тоже клише. Совсем не обязательно побриться и выкраситься белым, если я бутошница.
— А вы до этого танцем занимались?
— Я занималась движением. Моя мать классическая танцовщица, которая заканчивала Вагановку, проработала 25 лет на сцене Малого оперного театра в Санкт-Петербурге, танцевала классику, потом работала педагогом. Я выросла в театре, но мама не хотела, чтобы я занималась танцем: «Не надо тебе такой жизни», хотя я все равно к этому пришла. Главное не то, насколько тело физически развито, а насколько оно отзывчиво и способно ли что-то изнутри выводить наружу.
— Как танцоры классики воспринимают буто?
— Однажды мой муж Григорий Глазунов пришел в кабинет Фаруха Рузиматова, нашей сверхзвезды балетного мира, обсудить некий проект, в котором режиссер думал использовать элементы буто. А в кабинете стоит вот такая книга «Кацуо Оно», и Рузиматов рассказывает, как он любит буто. Профессиональные люди очень уважают буто. Буто ведь это и набор техники.
— Это еще и терапия?
— В хорошем буто есть момент трансформации, когда вытанцовываешь что угодно: старость, болезни, травмы.
— Какой-то школы не сложилось?
— Сейчас буто по всему миру. Мы два дня занимались в Тюмени. Отличные ребята, с таким теплом, вниманием.
— Расскажите немного о представленных спектаклях.
— Первый — «Шаг за порог», физический театр с элементами буто. Второй — «Театр Будто», там тоже элементы буто. И два соло — Юлии Родиной, актрисы OddDance, и мое.
— Можно ли смотреть буто неподготовленным, есть ли либретто?
— Я бы вам даже сказала такую вещь: если вы понимаете, о чем речь, то это не буто, а если ничего не понятно, но вам очень интересно, тогда это ближе к буто. У нас нет месседжа. Я, выходя на сцену, не хочу вам сказать вот именно это. Самое главное, чтобы зритель был увлечен, получил впечатление.
— Вам важна популярность или буто — узкое направление?
— Я бы не сказала, что это для массовой культуры, это для какой-то более узкой публики. Хотя, когда мы хорошо работаем, нас все смотрят.
***
фото: Сцена из спектакля «Шаг за порог»;Ирина Ветрова.;Наталья Жестовская в гримерной