Незваный гость, ненужный пациент
С экранов телевизоров и газетных страниц не сходит тема реализации национальных проектов.
Государство и отдельные регионы выделяют для этого огромные средства. Оснащают современнейшим оборудованием школы, больницы, аграрный комплекс, строят дома, повышают зарплату, требуя взамен отдачи. Но кто отвечает за достоверность оказанных услуг?
С прошлого года в поликлиниках и больницах ввели листки-анкеты: доволен ли пациент предоставленной ему медицинской услугой? По моим наблюдениям, эксперимент не особо удался. Но об этом чуть дальше.
Не меньше говорят и о том, что сейчас полис обязательного медицинского страхования не привязан к конкретной поликлинике. А как быть студентам?
Раньше в Тюмени действовала студенческая поликлиника. Правда, о качестве медицинских услуг в вузах ходили легенды. Тем не менее, студенты знали, куда могут обратиться за помощью. Теперь от поликлиники остались разбросанные по всему городу врачебные пункты, о существовании которых ведомо лишь хроническим больным…
У моей подруги, студентки нефтегазового университета, на прошлой неделе неожиданно разболелся живот. По всем признакам — подозрение на аппендицит: небольшая температура, сухость во рту и боль в правом боку. Таблетки боль не уняли, поэтому наутро она, прихватив меня с собой для «подстраховки», отправилась к врачу.
Полис у нее не местный (Катя приехала учиться из Тобольска). Денег — только-только на пропитание. Куда идти — неизвестно. Первое, что пришло на ум, да еще и находилось недалеко от родного общежития, — поликлиника N 2. У стойки регистратуры — куча народу. Дождавшись своей очереди, Катя сдавленным от боли голосом обращается к медсестре по ту сторону стекла:
- Я к хирургу могу сегодня попасть?
Пристально взглянув на мою щупленькую спутницу, женщина безжизненным голосом ответила:
- Мы студентов вообще-то не принимаем.
И потянулась к чьей-то карточке, дав понять, что разговор закончен. Я решила вмешаться:
- Простите, пожалуйста, но у нее сильно болит бок. Кажется, аппендицит. Что нам делать?
Регистратор промолвила:
- Сходите в приемное отделение, оно располагается в соседнем здании. Eсли вам там откажут, то возвращайтесь сюда. Пойдете к хирургу…
О том, что попали именно туда, куда стремились, поняли не сразу. Сначала миновали помещение, очень смахивающее на гараж, — асфальт вместо пола, огромные ворота с одной стороны и небольшая калитка — с другой. Но оказалось, что все верно.
За обшарпанной дверью скрывалось приемное отделение. Небольшая стойка регистратуры. Старая кушетка для посетителей. И очень мало места даже для этой нехитрой обстановки. Зато много посетителей. В углу что-то оживленно обсуждают медсестра с заглянувшей «на огонек» подругой. Рядом с ними — женщина с сыном-подростком. У него неаккуратно забинтована черноволосая голова. Мама чуть не плача про-‘ сит оказать ребенку помощь. Вникаю лишь в конец диалога.
- … В милицию заявлять будем? — сурово обращается к мамаше регистратор.
- Нет, что вы! Это же дети. Просто играли, толкались…
Наконец ситуацию обрисовываем мы. Болит живот, похоже аппендицит… После наших стенаний медсестра забирает Катин полис, а взамен под мышкой оказывается градусник. Через пять минут она же вручает две бумажки с закорючками и скороговоркой произносит, куда нам теперь держать путь. Пока мы недоуменно переглядывались, она занялась другим пациентом. Решили уточнить наш маршруту кого- нибудь из медперсонала по пути.
Минуя регистратуру, попали в широкий коридор. Медперсонай — очень серьезные хирурги-мужчины (они как-то сразу выделялись из массы людей в белых халатах) и молоденькие медсестры — быстро сновали между растерянными больными, которые нерешительно разглядывали таблички на дверях кабинетов, тихонько перебираясь от одной к другой.
О каком бы то ни было ремонте в этом отделении говорить не приходится. Стены коридора выкрашены в грязно-розовый цвет, поблекший от времени. Косяки многочисленных дверей держатся на честном слове, грозя вот-вот отвалиться. Ни намека на современный пластик — коридорные двери и окна стоят, наверное, с момента строительства отделения. На высоте метра стены обиты широкой металлической лентой — специально для каталок. Там, где такой полосы нет, в штукатурке — глубокий уродливый шрам. И воздух… Кажется, он пропитан йодом и еще каким-то антисептиком. Дышать тяжело, хочется поскорее выбраться на улицу.
Бросилось в глаза, что пациентами занимаются в основном молодые специалисты и практиканты, что вскоре подтвердилось.
Первым делом Катя отправилась сдавать кровь. Обычный процесс для нее превратился в маленькую пытку. Молоденькая практикантка с дрожащими от волнения руками закончить забор крови так и не смогла — пришлось вмешаться более опытной напарнице.
Затем мы отправились к хирургу. Катя вернулась минут через сорок. Спустя несколько минут к нам подошел и молодой врач, едва старше моей подруги. Диагноза он поставить не смог:
- Это точно не аппендицит. Но что ее беспокоит, определить трудно. Вот если бы у нее…
И он пустился в перечисление разных симптомов, так ничего конкретного и не сказав. Но посоветовал пить но-шпу, чтобы унять боль.
- А если таблетки не помогут, нам что, «скорую» вызывать? — возмущена я.
- Да. А сейчас подойдите к регистратуре, я вам справку выпишу.
У стойки регистратуры он, ничего не объясняя, протянул нам небольшой листок, ткнул ручкой в строчку и произнес: «Здесь поставьте «да» и распишитесь». Это оказалась та самая анкета: доволен или нет пациент оказанной услугой? Катя, немного задумавшись, написала «да», критично заметив, что мнение пациента все равно большой роли не играет: «У них и так зарплата небольшая, а если еще убавят…»
В итоге, сгибаясь от боли, моя подруга через три часа после посещения тюменской больницы уже сидела в вагоне электрички до Тобольска, надеясь, что в родном городе врачи быстрее определят, почему у нее так разболелся бок.