Физик Левин, лирик Левин
Такая культурная жизнь
«Радость дарения, — любил говаривать Михаил Левин, — должна быть пропорциональна жалости расставания с предметом дарения».
Согласна. Только вот не могу представить расставания, даже временного, с книгой, где главный герой — сам Михаил Левин. Для меня это вещь бесценная.
Редкая книга о редком человеке.
Составителям сборника удалось создать, а точнее, воссоздать образ, равно привлекательный для людей «разных жизненных устоев», подарить читателям идеального героя.
Левина любили, им восхищались. Воспоминания о друге, коллеге, учителе полны добрых слов и юмора, лишены лести. Он был щедро одарен и превосходно образован. Левина-физика представляет обзор научных достижений, Левина-лирика — стихи, проза, публицистика, в том числе очерки о М.А. Леонтовиче, Б.Л. Пастернаке, А.Д. Сахарове, СБ. Веселовском, Вс. Иванове. Круг знакомств был настолько широк, что даже близкие М. Левина не способны перечислить всех, чья жизнь пересекалась с его жизнью. А он держал в памяти больше тысячи имен, участвовал в сотнях судеб.
Мое заочное знакомство с Левиным — результат случайных совпадений.
Пожалуй, правильно будет начать с биографии.
В 1944 году Левина арестовали по делу о молодежной террористической группировке. Он не признался в том, что готовил покушение на Сталина, был осужден на три года, через год его освободили по победной амнистии. До 1950 года Левин работал в Горьковском университете. Eго уволили вскоре после ареста матери по «аллилуевскому делу». Все вузы страны отказали в работе политически неблагонадежному преподавателю. Но в 1951 Левин неожиданно получил приглашение из Тюменского пединститута.
По мнению биографов, директор здешнего вуза, человек пьющий, пригласил Левина, так сказать, для страховки. Действительно, новый преподаватель вел не только свои занятия, но и директорские, когда тот уходил в запой. Из другого источника, книги «Ректоры Тюменской области», известно, что директор Николай Теркин помог не только Левину, за три года до этого он буквально спас лингвиста Михаила Жовтобрюха. Во время войны Жовтобрюх оказался на оккупированной территории, из-за чего потом попал в число подозрительных элементов, ему грозило увольнение. Теркин не побоялся риска: «Поехали к нам! Будете заведовать кафедрой».
Михаил Левин не слишком любил писать письма, но случались периоды, когда он покорялся эпистолярной обязанности. Живя в Тюмени, с 1951 по 1955 год, отправил кипу корреспонденции друзьям и невесте. Извлечения из писем помещены в предпоследнем разделе сборника.
Рассудив, что нынешним преподавателям и студентам вуза, где когда-то преподавал Левин (университет вырос из пединститута), будет интересен фактический материал этих писем, вдова Михаила Львовича, Наталья Михайловна Леонтович, подарила книгу библиотеке Тюменского госуниверситета.
Директор библиотеки Николай Скалой с первого взгляда оценил достоинства подарка: объем личности героя, стиль изложения, юмор. Показал книгу одному из преподавателей. Тот рассказал мне. Наталья Михайловна Леонтович, узнав, что сборник о Левине понравился тюменцам, прислала по почте еще один экземпляр.
Читая письма, убеждаешься, как сильно изменились за пятьдесят лет город и его главный вуз.
Разве можно вообразить, чтобы нынешний университетский лектор разгуливал по учебному корпусу пьяным, причем без штанов? Где найдешь непризнанного гения вроде биолога Б.В. Кудряшова, который доказал теорему Ферма, скрещивая кукурузу с каким-то другим злаком, и, опираясь на эту теорему, мечтал вывести в Тюмени курицу о двух головах? Вряд ли сейчас на методических совещаниях обсуждаются вопросы, подобные тем, что волновали современников Левина: «что делать учителю, если ученики кидают в него кусками штукатурки?».
Автор описывает город, где только «три улицы заасфальтированы, у остальных громкие названия», очень много «зелени и дерев, огороженных добротными чугунными решетками», в городских садах «чирикают всякие певчие и не певчие птицы», в концертном зале выступают «заезжие ансамбли прибалтийских потаскух», в кино по залу бегают бурундуки.
Текст писем густо пересыпан Смешными и грустными подробностями. Читаешь,- и читаешь, и читаешь… А потом перечитываешь.