Судьба командарма
В 30-е годы Сибирский военный округ простирался от Тюмени до Красноярска — на восток, от Салехарда до Барнаула — на юг. В октябре 1938 года этот округ возглавил комкор Степан Андрианович Калинин.
Расстрелянный округ
Сталинский террор против командного состава Красной Армии не обошел стороной Сибирь. Здесь репрессии захватили не только командующих округом, армейский, корпусной и дивизионный уровень, но и командиров среднего звена.
В Новосибирске на вокзале очередного командующего СибВО встретил «… капитан, представившийся временно исполняющим обязанности командующего войсками». Калинин знал об арестах командного состава Красной Армии, но ему показалось невероятным: «Командующий округом — капитан, пусть даже временно!»
«Опять аресты, — подумал он. — Неужели положение так серьезно, что потребовалось возлагать обязанности командующего на командира батальона?»
Уровень боевой подготовки дислоцированных в Сибири войск резко снизился. Упала дисциплина. Уцелевшие от арестов командиры были растеряны и не могли навести порядок. Увеличилось число катастроф, аварий, самоубийств. Политработники в своих донесениях отмечали преобладающие виды нарушений воинской дисциплины: «перепалки с начальством, несоблюдение уставов — строевого, внутренней и караульной службы, небрежное отношение к сбережению оружия и боеприпасов, пьянство, самовольные отлучки и дезертирство».
Специфика внутреннего Сибирского военного округа заключалась, по мнению комкора Калинина, в гораздо скромных по сравнению с приграничными округами задачах. Не требовалось, например, заниматься строительством укрепленных районов — до границы далеко. Воинские части размещались в крупных городах, например, в Тюмени, Ишиме и Камышлове — части 65-й стрелковой дивизии. А летом почти половина войск округа находилась в полевых лагерях.
Все внимание Калинин сосредоточил на боевой подготовке войск (как позже пригодилась сибирякам эта выучка в большой и жестокой войне!).
«Пограничные конфликты, возникающие то на востоке, то на западе, — считал Калинин, — от Сибири одинаково далеки… Бои советских войск с японцами в районе озера Хасан закончились еще до моего приезда в округ… С особенностями этих боевых действий нас бегло ознакомил их непосредственный участник комкор Штерн.
Вместе с группой командиров штаба мы встречали его на вокзале в Новосибирске, когда он ехал в Москву с докладом. Штерн пригласил нас в вагон и, пока стоял поезд, рассказал о том, как развертывались события. При этом он отметил серьезные недостатки в мобилизационной готовности некоторых частей…».
В то время советская печать сообщала «о сокрушительном поражении японских войск у озера Хасан». В реальности итоги боев были неутешительными. Захваченные японцами 31 июля 1938 года высоты Безымянная и Заозерная удалось отбить после введения в бой целого корпуса — трех стрелковых дивизий и механизированной бригады. Сталин был раздражен: его армия оказалась значительно слабее, чем он надеялся. Всю вину он возложил на командующего Особой Краснознаменной Дальневосточной армией маршала Блюхера.
В приказе наркома обороны Ворошилова за N 0040 от 4 сентября 1938 года говорилось: «Мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери — 408 человек убитыми и 807 человек ранеными. Эти потери не могут быть оправданы ни чрезмерной трудностью местности, на которой пришлось оперировать нашим войскам, ни втрое большими потерями японцев».
Блюхера обвинили в том, что он скрывал истинное положение в подчиненных ему войсках, «систематически, из года в год, прикрывал свою заведомо плохую работу и бездеятельность донесениями об успехах и оставил незамещенными сотни должностей командиров частей и соединений».
Но историки считают, что провал ОКДВА в столкновении с японцами был прямым следствием репрессий: сказывались нехватка командного состава, атмосфера подозрительности, неверие красноармейцев в командиров, отсутствие нормальной боевой учебы.
С учетом опыта боев с японцами на Хасане и Халхин-Голе Калинин терпеливо и серьезно готовил сибирские дивизии к действиям в условиях бездорожья, в населенных пунктах, в лесу, на лыжах, ночью, в окружении. Он не верил победным уверениям в боевой мощи Красной Армии после короткой польской кампании в сентябре 1939 года, когда боевые действия продолжались двенадцать дней.
Да и сам Сталин позже признал: «Нам страшно повредила Польская кампания. Она избаловала нас. Писались целые статьи и говорились речи, что наша Красная Армия непобедимая, что ей нет равной, что у нее все есть, нет никаких нехваток. И наша армия не сразу поняла, что война в Польше — это была прогулка, а не война».
Тревогу командующего СибВО за состояние боевой подготовки войск усилили итоги зимней войны 1939-1940 годов с Финляндией. В Москве были уверены в быстрой победе. Думали, что финская кампания будет такой же легкой прогулкой, как вторжение в Польшу, поскольку превосходство Красной Армии над финнами в живой силе и в технике было многократным.
Войну начали, сосредоточив на финском фронте двадцать одну дивизию, впоследствии пришлось увеличить их число до шестидесяти двух. Советские части по вине неумелых командиров попадали в окружение и несли большие потери. Отчаянное сопротивление финской армии удалось сломить после прибытия на передовую подкреплений из Сибири, где комплектование войск, по инициативе Калинина, происходило, в основном, за счет местного контингента. А выносливость, упорство и настойчивость сибиряков давно известны (не случайно сформированная в 1941 году в Тюмени 368-я стрелковая дивизия всю войну сдерживала продвижение союзников Германии — финнов — на рубеже обороны между Ладожским и Онежским озерами. — А.П.).
Завоевать маленькую Финляндию не удалось. Потери Красной Армии составили до 130 тысяч убитых. Финны потеряли 29 тысяч человек.
Гитлеру стало ясно: Сталин не готов к современной войне. А Сталин, как всегда, всю ответственность за неудачу армии свалил на других. Наркома обороны Ворошилова сменил Семен Константинович Тимошенко, получивший за польскую и финскую кампании звание Героя Советского Союза и маршальскую звезду.
7 мая 1940 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ «Об установлении генеральских и адмиральских званий для высшего начальствующего состава Красной Армии и Военно-Морского флота». Комкор Калинин стал генерал-лейтенантом.
До своего перевода в Сибирь он был заместителем у командовавшего тогда Киевским военным округом Тимошенко. Поэтому новый нарком обороны начал инспектирование войск с разбора учений в Сибири. Здесь ему особенно понравилась 107-я стрелковая дивизия, которая в сентябре 1941 года в числе первых соединений станет гвардейской.
При Калинине старейшее военное училище в Омске заняло первое место по боевой и политической подготовке среди пехотных училищ и пятое — среди всех военных учебных заведений страны.
После возвращения из Новосибирска в Москву Тимошенко подписал приказ о боевой подготовке: «Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне». Вместе с тем он запретил Калинину «приучать войска к действиям в окружении». Маршал запомнил, как в апреле 1940 года на совещании, посвященном итогам войны с Финляндией, Сталин со злой иронией высказался о частях, попавших в окружение: «Окружена была одна дивизия, а сюда телеграммы шлете — партии Ленина-Сталина: герои сидят, окружены, требуют хлеба… Сидели, кормили дармоедов… Каждый попавший в окружение считается «героем»…» Так, угодившие не по своей вине в окружение стали восприниматься как плохие солдаты, а то и как предатели.
Но командующий СибВО Калинин, «ссылаясь на местные условия, продолжал приучать войска к действиям в сложных условиях. При этом, по донесению особого отдела НКВД, он ставил под сомнение идею наступательных действий и насыщал систему боевой подготовки оборонительными тенденциями». Серьезное по тем временам обвинение, ведь в Полевом уставе Красной Армии (1939 г.) говорилось: «Eсли враг навяжет нам войну, Рабоче-Крестьянская Красная Армия будет самой наступающей из всех когда-либо наступающих армий… Войну мы будем вести наступательно, перенеся ее на территорию противника.., с целью полного разгрома противника малой кровью».
Однако летом 1941-го наступать не получилось, а обороняться не умели. Только сибиряки устояли. Своим «непослушанием» Калинин сохранил жизни тысячам наших земляков, а вот себя едва не погубил.
Продолжение следует.
1) Григория Михайловича Штерна, служившего в Красной Армии с 1918 года, окончившего академию имени Фрунзе, командовавшего дивизиями, армиями, Дальневосточным фронтом (1939 г.), противовоздушной обороной страны (1940 г.), воевавшего в Испании (1937 г.), в Монголии (1938-1940 гг.), в Карелии (1939-1940 гг.), Героя Советского Союза, генерал-полковника, расстреляли без суда 28 октября 1941 года в самые тяжелые дни войны.
2) Василия Константиновича Блюхера, сформировавшего в августе 1919 года в Тюмени 51-ю стрелковую дивизию, отличившуюся в боях с колчаковцами в Сибири и с врангелевцами в Крыму, награжденного первыми орденами Красного Знамени и Красной Звезды, маршала Советского Союза (1935 г.), арестовали 22 октября 1938 года и замучили на допросах в Лефортовской тюрьме.
***
фото: