Высокие цены на нефть: благо или зло?
Суперцены на нефть и их последствия, возможное укрепление российской валюты за счет экспорта ресурсов за рубль, — вот далеко не полный перечень тем, которые обсуждались на круглом столе «Граждане за энергобезопасность», прошедшем в Тюмени.
Дискуссией руководила Наталья Чистякова, эксперт в области глобальных нефтегазовых стратегий, кандидат технических наук, автор «Предложений руководителям стран Большой Восьмерки» для Международного общественного форума неправительственных организаций «Гражданская восьмерка-2006».
— Наталья Борисовна, вы говорили, что энергодиалог «Россия — EС» возобновлен после достаточно большой паузы, начавшейся в 1998 году. И связали это с тем, что цены на нефть приблизились к верхним «пороговым значениям» или, как вы это назвали, к «революционно-тревожному уровню». Могут ли негативные последствия высоких цен коснуться населения? И можем ли мы надеяться на позитивные результаты вновь начавшегося энергодиалога?
— Чем выше нефтяные цены, тем больше естественное желание стран, потребляющих энергоресурсы, влиять на решения правительств стран-нефтеэкспортеров. Как показывает история, нередко критическая ситуация приводит к смене политических элит в этих странах. Иногда это происходит революционно, иногда эволюционно. Не исключаю, что мы можем столкнуться и с «имитацией революций». Явные экономические последствия граждане ощущают в виде роста цен на бензин и, как следствие, на другие товары.
— Тема общей дискуссии — энергобезопасность. А можно ли говорить о безопасности бюджета страны, области, города? Насколько защищен наш бюджет на тот случай, если цены на энергоресурсы снизятся?
— Бюджет очень зависим от нефтяных и газовых доходов. Стабилизационного фонда надолго не хватит. Внутреннее производство не только не развилось, но даже деградировало. Сейчас развивается только неэнергоемкий бизнес, в частности торговля импортными товарами. Однако при снижении цен на нефть этот бизнес тоже придет в упадок, т.к. у граждан снизятся доходы.
Но я считаю, что цены на нефть существенно не снизятся, и, кроме этого, существуют решения, позволяющие кардинально переломить ситуацию на рынке России. Одно из таких решений — это лоббируемая мною с 1991 года идея экспорта нефти за рубли. Впервые эта идея была опубликована в статье «Нефть на Запад за рубли: абсурд или здравый смысл?». Подобный экспорт ведет к конвертируемости рубля и позволяет сделать рубль резервной валютой.
— Вы сказали в своем выступлении, что высокие цены па нефть в страиах-нефтеэкспортерах плохо совместимы с демократией, с правами потребителей и не способствуют внедрению энергосберегающих технологий. Почему так происходит?
— Такая закономерность отмечена давно. Eе даже недавно назвали первым законом петрополитики. Чем выше цены, тем меньше свобод у граждан тех стран, где добывается нефть. Дело в том, что с ростом цен из-за «нефтяного богатства» нарушается паритет сил. Нефтяные компании становятся слишком мощными, и не только граждане, но даже гражданские институты и ассоциации потребителей — слишком слабыми и неравноправными переговорщиками. Диалог затруднен. Обладатели нефтяных бюджетов имеют финансовые возможности решать вопросы, особо не ориентируясь на мнение граждан или финансово ангажируя их «гражданских активистов». Но необходимо учитывать, что в таком случае происходит конфликт, и случаются смены политических элит.
Высокие цены на нефть — свидетельство того, что доминирует рынок продавца-производителя нефти, а не рынок потребителя. Вот продавцы и диктуют. У них нет мотива считаться с потребителем. Потребитель оплачивает и все потери энергоресурсов через тариф. А коль скоро потери энергоресурсов оплачены, то нет, соответственно, стимула внедрять энергосберегающие технологии.
— В дискуссии вы упомянули о том, что сегодня очень часто звучит вопрос: а являются ли высокие цены на нефть благом для населения? Сегодня появились сторонники возврата к низким нефтяным ценам, поскольку это ликвидирует и негативные последствия высоких цен?
— Eсли в семье высокие доходы, и следствием этих доходов стала, к примеру, избалованность детей, то надо воспитывать чадо, а не идти к начальству с просьбой уменьшить заработную плату. Ни у кого ведь не возникнет идеи именно таким образом бороться с детской избалованностью. А вот когда мы говорим о нефтяных доходах, почему-то такие идеи возникают. Я считаю, надо научиться нивелировать последствия высоких цен, а не отказываться от доходов страны, которые ей крайне необходимы. У нас столько нищих людей, что нельзя отказываться от денег только потому, что временно не решается задача с негативными последствиями.
— Наталья Борисовна, вы так оптимистично настроены! Вы действительно верите в результаты гражданского диалога и формирования гражданского заказа?
— В энергодиалоге, безусловно, необходимо усилить гражданскую составляющую. Кроме того, надо перейти от профанации к правильному формированию гражданского заказа. Последнее делается следующим образом: сначала эксперт формулирует проблему, а затем проверяет в диалоге с гражданским обществом, какие из граней’ этой проблемы вызвали наибольший отклик и дискуссию. Мною трижды перепроверен рейтинг проблем, и теперь достаточно точно могу судить об их приоритетности.
Жители Тюменской области, например, на первое место поставили вопрос о том, как сократить потери энергоресурсов (при добыче, транспортировке): по их мнению, сегодня актуальнее бороться с энергопотерями, а не строить новые мощности. На втором месте — проблема агрессивной нефтедобычи и необратимые потери нефти в пласте. Вопрос о том, кто должен взять на себя затраты от экологического ущерба, — на третьем месте.
А вера в то, что твои идеи будут реализованы, должна быть всегда. Я 16 лет верила в экспорт за рубль и в рубль как резервную валюту — это отражено во многих моих публикациях тех лет. А в этом году именно эта идея была включена в послание президента России. Верю, что в ближайшее время у этой идеи появится практическое будущее.