Смешно, не правда ли, смешно?
Гастроли Тюменского театра драмы в Омске проходят в третий раз.
В афише шесть постановок художественного руководителя театра Алексея Ларичева, режиссерские работы актеров, «Зима» и «Кредиторы», и неувядаемый «REVIZOR» Александра Горбаня.
Первой сыграли трагикомедию по пьесе Г. Горина «… Чума на оба ваши дома!». Публика плакала. Не от сочувствия к актерам, автору, театру, а потому что спектакль душещипательный. Он растрогал даже министра культуры Омской области, совсем не театрала (по словам омичей), пришедшего на «Чуму» по долгу службы.
Можно ожидать, что тюменская «драма» вернется домой воодушевленная.
Ну а мы насладимся встречей с омской «драмой».
Гастроли открылись комедией «Чертова дюжина» по рассказам Аркадия Аверченко.
Это новая постановка: премьера состоялась полгода назад. Увидим и другие спектакли, многолетней выдержки. В основном комедии. На пресс-конференции гостям задали вопрос об афише: почему нет трагедий, почему не привезли «Вишневый сад» и «Фрекен Жюли», показанные на «Золотой маске», значит ли это, что гастролеры намерены заработать «быстрые деньги», не доверяют вкусу тюменской публики?
Ответы свелись к тому, что привезенный репертуар ни в коем случае не облегченный, что кассовые своры — не самый важный результат, гостей интересует, в первую очередь, знакомство с новой публикой, ее реакция. Директор и артисты труппы утверждают: все спектакли, заявленные в гастрольной афише, достойно и разнообразно отражают нынешнее состояние Омского академического театра драмы, одного из лучших провинциальных театров страны, признанного критиками самого высокого уровня, во всех смыслах благополучного.
Достоверность сказанного на пресс-конференции обнаружилась с первых минут «Чертовой дюжины». Во всем, и особенно в мелочах, прослеживается не наигранное достоинство, образцовое театральное воспитание.
Спектакль гладкий, почти не заметно сбоев в сценическом существовании, малоопытных актеров уравновешивают уверенные мастера. Режиссер Георгий Цхвирава аккуратно преодолевает опасные ситуации, рискует расчетливо, не стесняясь шаблонных, сотни раз обкатанных решений. Декорации и бутафория (художник Илья Кутянский) предельно функциональны: ничего лишнего, никаких «чертиков» и глубокомысленных теней. Костюмы веселят специфической комедийной шалостью (художник Фагиля Сельская), но это позволительная шалость, без вызова, без эпатажа. В общем, спектаклем правит чувство меры. И это нельзя не оценить, поскольку сюжет вьется вокруг грубоватых шуток на тему секса.
В середине первого акта ровное движение, однообразие пейзажа начинают утомлять. Куда едем-то? Анекдот, еще анекдот, такой, эдакий… Весело, конечно, прокатиться с ветерком, но зритель уже косится в программку: сколько там еще?
Финал первого акта окатил неожиданной грустью и сразу же встряхнул шуткой «сверх программы» (конферансье Рок открыл публике секрет обольщения женщин, причем сделал это очень просто и эффектно). Тем не менее, вопрос остался открытым: зачем затеяли эту прогулку по хохмистой местности?
Второй акт продолжил начатое в первом, но что-то изменилось. Смех резче, взгляд жестче. Сближение похожих ситуаций обнаруживает унылую банальность адюльтера, и, больше того, банальность судьбы. Чужие страдания оставлены за обочиной, но стоит ли тормозить возле них, рассматривать в подробностях, если все они похожи? Любой любви не миновать развязки. Букашек-людей плющит роковая предопределенность.
Старый муж вернулся домой, нашел подле жены молодого любовника, намеревался устроить скандал, но не смог — его жалкую попытку пресекли решительно и буднично (миниатюра «Запонка»). Муж раздевается и ложится в постель, еще теплую после любовника, рядом с сонной, равнодушной женой. Раздевается, ложится и закрывает глаза. И все. Ничего не случилось. Просто жизнь.
Ни одна из тринадцати миниатюр не противоречит заявленному жанру. Но веселье постепенно угасает, его теснит тревога, подтачивает сомнение. Почему так скучно, однотипно складывается жизнь? Почему мы смиряемся с унижением, и не только в конкретной ситуации, но и вообще: соглашаемся с тем, что наши переживания ничего не значат в сравнении с гигантским массивом истории, спрессованным из таких вот маленьких житейских анекдотов?
Черту подводит четырнадцатая миниатюра, добавленная вроде бы из суеверия. Она о… Нет, не буду расшифровывать. Увидите. Поймете.
***
фото: Сцена из спектакля.