Праздник, который всегда с тобой
«Не знаем, что он там дирижирует, а мы играем Пятую симфонию Бетховена…» (из фольклора оркестрантов).
Юрий Башмет, который вместе со своими «Солистами Москвы» открыл 20-ю Алябьевскую осень, дирижер весьма сдержанный. Закрытый. Ткнет ладонью куда-то в «ту сторону» — и достаточно. Не очень похоже на иных тружеников дирижерской палочки, которые на сцене как будто вытягивают из оркестрантов вместе с музыкой все жилы. Вспоминается, как в середине прошлого века в Свердловске выступала Государственная капелла РСФСР под управлением Александра Юрлова. Александр Александрович дирижировал, плотно прижав локти к бокам. Из-за спины даже его рук не было видно, только подрагивали лопатки под черным фраком.
Впрочем, оркестр Башмета называется «Солисты…». Вероятно, солисты и не требуют, чтобы их вели к финалу на поводке. И чувствовали они себя свободно, как раскованная компания примадонн. Вальяжно. Переговаривались. Смешливая виолончелистка все время о чем-то сплетничала со своим соседом. Третий с виолончелью сидел, надув щеки, напоминая знаменитый портрет работы Пинтуриккио «Мальчик в голубом колете».
Возможно, именно эта непринужденная, не чопорная обстановка заставила иначе воспринять первое отделение башметовско-солистской программы. Играли «Бранденбургские концерты» Иоганна Себастьяна Баха. Бах, как правило, мрачен и величав. Не композитор, а Кельнский собор в натуральную величину. Восхищает, изумляет и… подавляет своим величием, своей гениальностью. Он где-то там, в горных высях. Твое сознание приподнимается на цыпочки в напрасных попытках не сравняться — боже упаси, — но хотя бы приблизиться к суровому органисту, жившему триста лет назад.
Солисты Башмета сыграли для тюменцев пять бранденбургских концертов Баха — четвертый, третий, второй, пятый и шестой. Оставлю специалистам сравнивать исполнение с партитурой. Скажу лишь, что в пятницу великий Бах сошел со своего пьедестала. Оказалось, что Бах-небожитель — совершенно земной человек. Особенно в своем пятом концерте, где солировали флейта, скрипка и клавесин, такие обычные инструменты для его восемнадцатого века.
Концерт-от итальянского concerto, — состязание. Так и Пятый Бранденбургский дал возможность трем музыкантам показать, на что способны флейта, скрипка и клавесин.
Негромкая мелодия струилась и переливалась, словно по каменным ступеням столетий, от флейты к скрипке, со скрипичного смычка она стекала на клавиатуру клавесина, повторявшего мелодию уже в своей чуть гнусавой манере… И открывалась навстречу этим трем голосам душа человеческая, самый тонкий и самый чувствительный в мире музыкальный инструмент…
Потом было второе отделение, играл на альте сам Юрий Башмет, публика взрывалась аплодисментами, из одиннадцатого ряда, где рядом с украинскими генеральными консулами, прежним — Мысником и нынешним — Левицким сидел Михаил Бирман, доносилось певучее «браво!», заканчивался третий час музыкального торжества. Но ощущение свежести, возникшее во второй части Пятого Бранденбургского концерта, не исчезало…
***
фото: