Ленин в тебе и во мне
Что правда, то правда. Сидит Владимир Ильич почти в каждом. И нет здесь ничего удивительного.
В детском садике стихов о нем было больше, чем о маме. Потом — сусальные рассказики о мальчике с кудрявой головой и красная звездочка с его милой иконкой у октябрят, сменявшаяся иконкой у пионеров, затем у комсомольцев, я уж не говорю про членов партии. Одна из идеологических дисциплин на каждом курсе вуза, система политучебы на рабочих местах, масса фильмов и спектаклей, песен, картин, памятники на каждом углу и т.д. и т.п. Он был «нашим всем» — и религией, и философией, и основой менталитета. Видеть и осмысливать мир по-ленински, действовать по- ленински стало нашей второй натурой. Eго последователи создали нас по образу и подобию его, образу, изрядно отредактированному Сталиным.
И поскреби сейчас иного хоть демократа, хоть либерала, хоть монархиста, хоть православного христианина — в любом случае под словесной шелухой зачастую обнаружится его величество Ленин. В этом, может быть, и самая главная наша проблема — выдавить из себя раба, как советовал Чехов, что равнозначно выдавливанию из себя ленинизма. И именно по капле, так как разом ни у кого не получается — самоубийство опасно для здоровья. Я хочу поделиться опытом такой работы, авось кому пригодится. Классе в шестом- седьмом мне в длительное пользование попалась партийная литература от дядьки-коммуниста, в том числе и «Вопросы ленинизма» Сталина, «Краткий курс…». Я был покорен. Через год-два горячо оплакал смерть Иосифа Виссарионовича и долго потом возмущался и всех спрашивал, почему вождя так быстро забыли. Настоящим шоком было развенчание так называемого культа личности и лозунг о возвращении к «ленинским нормам жизни». Но это же и подстегнуло интерес к самому Ленину. Я стал читать его труды, купил философский словарь, который взял даже в армию. Второе столкновение, в котором я и себе-то боялся признаться, — это противоречие между проектом, изложенным в «Государстве и революции», и реальной действительностью. Сумбур в мыслях, поделиться которыми с кем- либо было опасно. Третье столкновение — увлечение Марксом и Гегелем в институте. Жуткое открытие — Ленин не марксист. Eще больший сумбур. Eще более жуткое открытие — да он вообще не философ. Произошло это после «Материализма и эмпириокритицизма» и параллельного чтения тех философов, которых Ленин критиковал, — был у меня нелегальный доступ к их дореволюционным изданиям. Но я жадно цеплялся за свою юношескую веру — ленинизм. Маразм конца шестидесятых годов с ползучей реабилитацией сталинизма, чехословацкими событиями, который прикрывался тем же ленинизмом, требовал навести в голове порядок — я решил подряд прочесть все синие тома пред- и послереволюционного периода. Это тоже был шок. Интеллектуально я с Лениным распрощался. Навсегда. Без всякого враждебного вмешательства со стороны буржуазной идеологии.
Вот этот путь я предлагаю каждому, кто еще исповедует эту религию, — прочесть с карандашом основные работы Маркса и Энгельса и последние 15 томов Ленина. Кто-то от этого укрепится как ленинец. И это будет полезно — по крайней мере, он не будет нести того бреда, который от имени ленинизма несут, например, в «Трудовой Тюмени». Ленин был вовсе не так глуп, как его подают с ее страниц, хотя очень умным человека под пятьдесят, который всерьез носился с детской идеей отмены денег, назвать тоже нельзя.
В общем, учиться, учиться и учиться ленинизму настоящим образом — вот способ избавиться от чар этой привлекательной сказки. Среди самых гнусных и аморальных книг, которые мне довелось прочесть, — две: «Майн кампф» Гитлера и «Задачи союзов молодежи» Ленина. Там, в брошюре, которую пришлось проштудировать каждому школьнику, утверждался как высший критерий нравственности иезуитский тезис о том, что морально всё, что служит строительству социализма. ВСЁ! Все сталинские и последующие безобразия оправданы заранее. Но как много прошло времени, пока я это понял. Может, с нее и начать, чтобы укоротить эти блуждания? Желаю приятного чтения в день рождения вождя и учителя.