Поколение Y
Возвращаясь вечером с приятелем из пивнушки, я в который раз пугаюсь неожиданно нависающего над головой здания, залитого сиреневым мертвенно-бледным светом.
Творение неведомых архитекторов, симбиоз морга и космического корабля. Мой университет. Сейчас он тих и пуст. Завтра туда придем мы. Новое поколение, будущее страны, надежда родителей.
‘ ‘Мы свободны и раскованны. Нас никто не трогает, мы опора России, это ради нас зажигались новостроек, ради нас деды носились с идеями светлого будущего, ради нас страдал академик Сахаров, с мыслью о нас умирали в Америке Бродский и Довлатов. Главный постулат — мы должны быть счастливы. Хотя бы потому, что наши предки, живя в беспросветном, залитом дерьмом и кровью совке, униженные до предела, в самые мрачные и смутные времена сохраняли в измученных головах одну мольбу: Господи, ну пусть хоть нашим детям будет хорошо!
А нам и так хорошо. Даже очень. Мы знаем и смело качаем свои права, среди которых почетное место занимают права независимо курить в туалетах и материться в коридорах нашего красивого корпуса. О чем мы говорим? О мальчиках, о девочках, об одежде, которая превращается в культ и выдает твою принадлежность или к богатой семье, или к бедной.
В зависимости от того, как мы одеты, говорим о машинах, мобильных телефонах, о том, где вечером посидеть,- или о желании иметь машину, мобильный телефон и куда бы сходить выпить пива. Все без исключения говорим о будущей работе (все- таки пятый курс). Критерий выбора, независимо от цвета диплома и багажа знаний, один: много денег. Или не очень. Ну хоть сколько-нибудь!
Что мы слушаем? А не важно. Нам главное, чтобы было весело и продвинуто. Вот, например, Eminem. О чем поет, непонятно. Но прикольно.
Что мы читаем? Ничего. Или что-нибудь попроще. Мы же не филологи, а юристы. Вообще, проще надо быть! И радоваться жизни. С таким лозунгом, упрощенные почти до уровня одноклеточных организмов, мы идем с утра на пары, отчаянно зевая, слушаем лекторов, скучаем на семинарах, мечтая оказаться в другом месте. Но сегодня свалишь — завтра придется отрабатывать. Dura lex, sed lex.
Чему мы учимся? Теоретически — праву. Но, как говорил Марк Твен, не позволяй школе мешать твоему образованию. Поэтому попутно мы усваиваем и другие уроки. Например, развиваем рационально-умозрительное отношение к миру.
Главные наши добродетели — искусство ладить, подчинять свои стремления/ желания и вкусы интересам организации. Мы узнаем, что в этом лучшем из миров наибольшие шансы преуспеть — у конформиста, а вот приверженность личному кодексу — нравственному, деловому — выглядит смешно. Мы поражены особым видом безумия, который заключается в вытеснении личности набором стандартных понятий, реакций, представлений.
Поэтому к окончанию универа — мы не только дипломированные юристы, мы уже образцово- показательные бездумные потребители природных ресурсов, участники замкнутого круга производства и потребления. И мы по- прежнему стараемся быть, как все, подсознательно боимся быть непохожими. Но мы не боимся открыто выражать свои мысли. Ведь у нас есть это право, пусть кто-нибудь попробует его оспорить!!! Просто у нас нет мыслей.
У нас масса возможностей расширять свое сознание, расти и совершенствоваться. Мы живем в эпоху свободной любви, гражданских прав, новой политики, рэпа, Интернета. У нас есть доступ к огромному количеству книг, музыки, информации. Но расширять сознание нам куда проще и веселее с помощью наркотиков.
И мы имеем право открыто выражать свой протест. Но не выражаем. Против чего, да и зачем? Нас ничто не объединяет: ни общая беда, ни общая идея. И если мы становимся наркоманами, то не от отчаяния или в знак протеста, а от нереализованного потенциала или избытка здоровья. Или просто от скуки.
Американизация общества дает о себе знать. Вместо радости жизни — радость жизни с деньгами. Вместо личности — бессмысленная свобода, и мы не знаем, что с ней делать. Да здравствует Бойцовский клуб!
Жизнь замечательных людей
***
фото: