Как всегда, в начале июля под Самарой…
Грушинский фестиваль — это фестиваль, которого не может быть. Но он есть. Поэтому те, кто ездит сюда постоянно, не перестают ему удивляться. Те, кто приезжает впервые, обманываются в ожиданиях, а те, кто не был, но смеет судить, заведомо не правы.
Как, например, музыкальный обозреватель Алексей Мунипов, написавший следующую глупость: «…за неимением лучшего «русским Вудстоком» стали называть даже каэспэшный слёт в Грушинке — собрание унылых бардов, которое год от года становится всё тусклее и незаметнее» («Эксперт», 21.08.00).
Написано с таким апломбом, будто он каждый год самолично убеждается в упадке Грушинского. Хотя он там никогда не был. Ведь если б был, то хотя бы знал, что нет такого места — Грушин- ка. Место называется Мастрюковские озёра, а фестиваль посвящён памяти Валерия Грушина, хорошего парня, спасшего ценой своей жизни детей, тонувших в сибирской реке Уде. И сотни тысяч людей ежегодно (нынче, по разным оценкам, от 140 до 300 тысяч) собираются в это место явно не для того, чтобы четыре дня предаваться унынию.
А тусклее и незаметнее… С этим спорят политики, которых всё больше привлекает этот фестиваль. Бывшая телеведущая, а ныне лидер молодёжного «Eдинства» Александра Буратаева сказала, что фестиваль оказался гораздо «круче», чем это выглядит в телесюжетах. Скупой на эмоции Александр Градский был явно поражён видом сверкающей фонарями «горы». Кстати, никогда ещё на гитаре не звучало такого великолепного вокала. Напротив, Михаил Боярский голос напрочь потерял, поэтому смог лишь прохрипеть, что здешнее шоу лучше, чем недавнее московское на театральной олимпиаде, и в эмоциональном порыве преклонил колено перед «горой».
Да, действительно, впервые увидевшего Грушинский поражает своей грандиозностью на фоне великолепной природы. Но меня как завсегдатая поражают более глубокие вещи. Непостижимо, как сочетаются огромная людская масса и особая душевность фестиваля, аура доброты и терпимости, которая затягивает даже случайных здесь людей.
Где ещё в мире сотни тысяч людей собираются в одном месте на отдых, т.е. образуется немалый город, а работы для милиции почти нет? Да, лет десять назад воровали вещи, но милиция ли, аура ли постаралась, а воровства не стало.
Даже несчастных случаев для такой массы отдыхающих у реки, в лесу поразительно мало. И это не случайно. Несколько лет назад все ночи над фестивальной поляной висели ракеты, взлетала китайская пиротехника, но когда во время концерта попавшая в «гору» ракета покалечила двух человек, всё это разом прекратилось. Казалось бы, невозможно проконтролировать десятки тысяч людей, чтобы предотвратить запуски, но табу действует так неукоснительно, как будто здесь первобытное племя, а не свободные, вполне отвязанные люди. Просто атмосфера всеобщей приязни и доброжелательности делает свое дело лучше всяких уговоров и напоминаний. Опасно для ближнего — значит, нельзя. (Как ни странно, «шоу» получается даже без фейерверков).
Наверное, поэтому Грушинскому фестивалю не грозит упадок. Поэтому люди будут приезжать сюда. И аура эта будет сохраняться, потому что она — от песен. А песни не закончатся и не забудутся.
Чем порадовал нынешний фестиваль, так это большим присутствием тюменцев. Почему-то долгие годы, даже когда бардовская жизнь в Тюмени била ключом, до Грушинского наши не доезжали. Северные города всегда были хорошо представлены, а юг области всё никак не мог собраться. Но в этом на берег Волги высадился большой десант: по полному автобусу из Тюмени и Тобольска.
14 выступили неплохо. Пять из шести, заявившихся в основной конкурс, вышли во второй тур, а двое — трио «Гармония» из Заводоуковска и Марина Дмитриева — в третий тур, лишь немного не дотянувшись до призов.
Отметились наши ребята и на «втором канале». Кстати, несколько слов об этом уникальном явлении. Однажды главный организатор Грушинского фестиваля Борис Кейльман решил, что нужны изменения в творческом раскладе фестиваля. Всё-таки концерт на «горе» — это не очень, органичная форма для бардовской песни. Требования «горы», на которой много людей, не являющихся собственно любителями авторской песни, оказывают влияние на решения жюри, и эта песня некоторым образом «попсеет». Поэтому был организован альтернативный конкурс, в котором традиции жанра, его высота были бы максимально сохранены.
Получилось как нельзя лучше. Владимир Ланцберг сколотил невероятную команду потрясающе эрудированных знатоков бардовской песни, которые двумя бригадами три дня проводят конкурс в форме творческих мастерских. Причём в замечательном стиле: максимальная требовательность при максимальной благожелательности. Там тебе покажут все огрехи в стихах, музыке, аккомпанементе, объяснят, кому ты вольно или невольно подражаешь. Слава о «втором канале» пошла такая, что на него, как на чистилище, приходил и кое-кто из маститых.
Наши на «втором канале» ничего не выиграли, тем не менее кое-кто запомнился. Так, творческая судьба Кати Заморских обеспокоила Ирину Ланцберг, которая сетовала мне, что такая способная девочка, но уж очень подражает Лидии Чебоксаровой. А Eвгений Минин озадачил жюри тем, что поёт-то хорошо, но с репертуаром закавыка.
Как бы то ни было, но возвращались тюменцы домой в хорошем настроении. Потому что были на празднике, и не последними. И уж, конечно, не в последний раз.
***
фото: Поет Павел Андреенко (г.Тюмень).