Хорошо сидим!
Давным-давно был фильм «Журналист». В первой серии коллега чего-то там переживает в маленьком уральском городке. А во второй действие происходит на фоне международных событий уже в Женеве. Извините, нечто подобное случилось со мною на прошлой неделе — в пятницу и в субботу.
Eсть такой обычай в нашем отечестве — застолье. Правда, называется по-разному. Например, презентация нового офиса известной тюменской фирмы. Или — день рождения моего соседа по даче, рабочего завода ЖБИ. Поводы различные, а содержание совпадает.
Конечно, не во всем. Офис охраняла вышколенная охрана. А вокруг дачной верандочки, где тесно разместились Венчик-именинник с семьей, Вася с женой Людой из дачки напротив и мы двое, лишь бродил, хищно завывая, громадный белый кот по кличке Фома.
Ну и разговоры были всюду свои.
В офисе поднимали тосты за успех в бизнесе, один из гостей скорбел, что чиновник X не подпускает его к зарубежным контрактам, вспоминали, как виновник торжества в один прекрасный день оставил науку и занялся бизнесом. Разговоры велись неспешные, чувствовалась уверенность и вальяжность, младшие сотрудники фирмы, естественно, гуляли где-то отдельно, хотя, предполагаю, что яства там и там были одни и те же. Ошую хозяина сидел его первый и лучший друг, с которым они, по прозвучавшим тут же воспоминаниям, когда-то подрались и полувыбитый тогда зуб до сих пор пытается залечить супруга руководителя фирмы. Другой гость, архитектор, хвалил хозяина — за то, что смело бросился в пучину неизвестной ему отрасли под названием строительство.
Производственные вопросы поднимались, на своем, конечно, уровне, и в загородной резиденции моего соседа, с которым мы бесконфликтно сосуществуем уже двадцатый год. И о том, какой старательный механик Венчик, как он разбирается в транспортерах и погрузчиках. И о некоем Захарыче, который уже четвертый день как бросил пить, что дает ему основание с чувством явного превосходства смотреть на товарищей по цеху. Оценки властей здесь ограничивались дирекцией завода ЖБИ. Зато зять соседа рассказывал фантастические истории про надымскую «мертвую дорогу» и уверял меня, что она так и строилась «под грифом — «мертвая». Мои запоздалые попытки изложить, как оно было на самом деле, — успеха не имели…
Я, как герой старого фильма, слушал тех и других и размышлял. Что есть богатство? И что есть бедность? У кого суп жидкий, у кого жемчуг мелкий?
Первоначальный период накопления уже развел нас по разным нишам, но расположены они, мне думается, больше по горизонтали, чем по вертикали. Eсли кто-то из гостей события номер один говорил об «изолированности новых властей», то тут же сидел друг-политолог, который вхож к первым лицам этой власти, поскольку своим ехидным пером многое прогнозирует, из чего многое и сбывается.
Тем временем формируются новые ценности, не обязательно материальные. В одном ряду с финансовыми возможностями одних стоят связи других, общественный вес третьих, чувство свободы, репутация, известность — четвертых, пятых и шестых. Все смешалось в доме Облонских, и, как видим, не только в нем. И если хорошенько зажмуриться, то не во всякую минуту угадаешь, где ты на этот раз находишься. За каким столом сидишь.
Какие мы все разные! Какие мы все одинаковые! И как стремимся, подобно одному из героев книжки «Благородный жулик», увидеть себя прежнего. Когда из тюменской Зареки двенадцать человек на трех велосипедах отправлялись в окрестные леса «за бояркой и черемухой». Или — когда молодой кандидат наук, чувствуя себя обиженным, мог залепить оплеуху и получить полновесную сдачу…
Читал, что есть теория расползающихся материков. Вот так и мы когда-то являли собой единую платформу — материк, общность, монолит. Но пошли трещины… И хотя части эти бывшего целого по сути адекватны, время неумолимо сделает свое.
Но это будет потом. Пока одно за другим следуют такие знакомые застолья. Такие похожие. Две стороны одного стола.
Хорошо сидим!