Следствие дня минувшего
День сегодняшний есть следствие дня минувшего, и причина того, что свершится завтра, складывается сегодня.
Так, или примерно так, звучит очень мудрая мысль, авторство которой никак не могу установить.
Однако все правда. И с немалым восторгом озирая происходящее на блистательной и буйно-деловой нефтегазовой выставке, я то и дело возвращался к скромным экспонатам одного из разделов этого торжества технической мысли. Раздел неброско разместился в коридорчике второго этажа выставочного павильона и, несмотря на регулярные призывы, звучащие по радиотрансляции, так и остался большинством посетителей незамеченным.
Майя Андреевна Смирнова представила ряд материалов из фондов центра документации новейшей истории. Без преувеличения могу сказать, что были среди них и вполне судьбоносные, которые могли резко изменить будущее Тюменской области. Впрочем, будущее — если смотреть «оттуда», из середины двадцатого века. А для нас с вами оно — вполне реальное настоящее. Например, документы о том, как местные власти почти что согласились со строительством Нижнеобской ГЭС в районе Салехарда, что региону сулило необыкновенное счастье в пределах пяти-шести миллионов киловатт.
Правда, тогда власти, предпочитая электрическую синицу в руках витающему в облаках нефтегазоносному журавлю, не предполагали, что, покрыв 30-метровым слоем воды громадные пространства, сделали бы просто невозможным то, что стало потом одним из важнейших открытий века. А именно — спрятанные под болотами и к тому времени еще не обнаруженные запасы углеводородного сырья. Будь ГЭС построена, не было бы многих городов, которыми гордится наш Север, «валютного цеха страны» и уж, конечно, этой самой выставки, которая столь равнодушно отнеслась к предложению заглянуть в собственное наше прошлое.
Но что в этом удивительного? Человеку, а особенно человеку руководящему, предприимчивому, свойственно наивное упоение собственным могуществом и, как следствие, уверенность, что уж он-то не ошибается. Так и те, кто подписывал соответствующие документы о Нижнеобской ГЭС, и пришедшие им на смену инициаторы переброски стока северных рек на юг, и апологеты ядерных испытаний — все они считали, а кое-кто еще продолжает считать, свои действия — безупречными.
А всего лишь надо было — усомниться. Перепроверить. Скольких ошибок, оказавшихся непоправимыми, можно было бы избежать. «Наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни» -такие слова Пушкин вложил в уста царя Бориса.
Наука сокращает — молча взывали документы из бывшего партийного архива. Этот зов не был услышан теми, кому по должности предписано принимать решения. Значит, как и прежде, нам предстоит учиться в бою. И платить, платить, платить — деньгами, материалами, а может быть, и жизнями.
На следующий день в узком коридорчике на втором этаже выставочного зала уже не было импровизированной экспозиции исторических документов. Они вернулись в хранилища, куда деловые люди не заходят. Туда заходят исследователи и немногочисленные журналисты. Правда, они не принимают судьбоносных решений.