Виновата ли я?
Почти все: «Поражают масштабы и бесчеловечность теракта». Простите, не верю. Обитателей страны, которые по всем каналам каждый день видят расчлененные трупы своих сограждан в форме и без формы, замерзающих детей и старух в лагерях беженцев, скелеты грозненских домов, не могут поразить почти виртуальные картинки из-за океана. Eсли поставить друг на друга разрушенные дома одного только Грозного, получится несколько таких башен-близнецов, да и погребено под ними наверняка побольше мирного населения. Только кто его у’ нас считает? Особенно не верю тем, кто к «людей жалко» непременно добавит: «А Америку нет». И людей им не жалко, ни своих, ни тем более чужих. Фарисействуют. Политес соблюдают. Принято людей жалеть, как принято автоматически говорить «здравствуйте», даже если среди собравшихся есть те, кого говорящий в гробу видал в соответствующих тапочках.
Некоторых поразили ликующие толпы в стане предполагаемого врага-исполнителя. Тоже не очень верится. А почему бы им там и не возликовать, если есть твердое убеждение, что Америка («зазналась, зарвалась, пуп земли, диктатор мира, а «америкосы» — тупые, бездуховные обыватели») наконец-то получила по заслугам? У нас такое отношение к «империи зла» или к «лицам кавказской национальности» в диковинку? Может ли такое ликование поражать обитателей страны, где ненависть материализуется не только ковровыми бомбежками террористов или мочой у американского посольства, но и одухотворяется в поэзии?
Оттого в руке моей кровавой
Яркий и прекрасный, как топаз,
Вырванный из костяной оправы,
Стекленел чеченский мертвый глаз.
(Проханов)
Меня поражает другое. Убогость и философское бессилие нашей партийной, властной и интеллигентской элиты в осмыслении происшедшего и возможных его последствий. Все, что я в эти дни услышал и вычитал из газет, приходило и в мою голову провинциального журналиста. Меня поражает, как легкомысленно эта элита оперирует такими понятиями, как «месть, возмездие, наказание»; как легко она согласилась с тем, что есть неполноценные народы, нации, государства, цивилизации (унтер-меншен?), которых можно наказывать, а то и уничтожить только на этом основании неполноценности — как само собой разумеющееся дело; смирилась с перспективой третьей мировой войны.
Не потому ли, что это оправдывает наши действия в Чечне? Сказал же генерал Шаманов, что «если они не понимают христианских ценностей, их следует проучивать». Eще поражает, как безропотно противники однополярного мира отдают право возмездия, а следовательно, и судьбы мира в руки все той же Америки. Она-де пострадала, ей и решать, как мстить, тем более что 35 процентов считают, что она сама (и она одна) во всем виновата.
А мы не виноваты? Мы не причастны к расколу мира на два враждебных лагеря? Мы не экспортировали свою революцию в тот же третий мир, не готовили его террористов на своих базах, не воспевали их подвиги в борьбе с проклятым колониализмом?
Поразительно, но наши политологи оказались в состоянии лишь по-попугайски повторять аргументы и варианты решений, которые звучат из той же Америки. Воинственность той стороны еще можно понять. Бушу надо спешить, чтобы, оседлав эмоции и жажду мести, подпитывая их и подыгрывая им, смыть национальный позор решительными действиями. Он понимает, что вопрос об его уходе не стоит только потому, что конфуз случился вскоре после его избрания. Случись это при Клинтоне, импичмент ему был бы обеспечен хоть в последний месяц пребывания в должности.
И последнее, не совсем в тему. Цветы у американского посольства несколько проясняют ответ на вопрос, кто мы и к какой цивилизации относимся: когда американцы устроили «бурю» в стране лучших друзей Жириновского и Зюганова, с которыми готов вести торг оружием и наш высокорейтинговый президент, к иракскому посольству цветов не принес никто.