Письмо молодым коллегам
Давным-давно, когда большинство сотрудников нынешних газет (и «Тюменского курьера» в частности), нынешних телерадиокомпаний еще не родились, происходили замечательные события, которые прославили землю, на которой мы сейчас живем.
Это было тогда, когда Эрвье еще не был героем и лауреатом, но был живым и энергичным человеком едва ли средних лет. Это было тогда, когда семья Быстрицкого переезжала с Крайнего Севера на крайний юг, а потом обратно, на Крайний Север. Это было тогда, когда известным в Тюмени Шаповаловым был не Игорь Александрович, первый секретарь горкома и член бюро ОК, а другой человек, геолог, которого звали Иван Григорьевич… И все это происходило, как говорил в свое время тележурналист Витя Строгальщиков, «сейчас и здесь».
Tempora mutantur et nos mutamur in illis. Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Eсли рассмотреть этот латинский постулат применительно к газетной жизни, то вместе с ушедшим временем мы выбросили и трепетное отношение к газетным ошибкам. Мне (везенье это или невезенье?) довелось мальчишкой работать в издательстве рядом с Великими Старухами. Они были, конечно, женщинами только средних пет, просто мне казались иными. И помнили те ужасные времена, когда газетная ошибка буквально стоила жизни. Та эпоха кончилась, а отношение к ошибкам у них осталось. И всем коллективным старанием они вдалбливали мне серьезность в отношении к газетному тексту. С тех пор я разучился читать, как все люди. Воспринимая текст, я одновременно ищу ошибки — грамматические, логические, фактические.
Я ищу противоречия в изложении и разнобой в написании фамилий. Наверное, это уже неискоренимо.
И не пижонства ради, а просто как цирковая лошадь, беря в руки газетный лист (все равно — свой или чужой), я делаю все то же привычное дело. В память о тех, с кем работал вместе и кого уже давно нет на свете.
Я в восторге от большинства молодых журналистов. Но не понимаю, почему они так неохотно обращаются к словарям? Почему не роются в документах? Почему так небрежно записывают имена и фамилии?
Когда-то в столичных газетах существовали бюро проверки, которые уточняли каждый факт, каждую фамилию. Берегли репутацию. Уважали читателя. Тогда можно было сказать: а вот в «Известиях» напечатано… Это означало то же, что вырублено топором.
Только один пример из сегодняшней практики. В тех же «Известиях» за 25 августа с.г. пишут о первых днях тюменской нефтяной истории (вот для чего мне понадобилось потревожить имена великих геологов). Они пишут, что до лета 1961 года «промышленного фонтана никак не получалось». Что кто-то «из местного начальства разрешил пробурить пару несанкционированных скважин». Пишут о газораспределительных (?) станциях на тюменском Севере — в Старом Уренгое и Краснотурьинске (?). О том, что «первую экспедицию за тюменской нефтью возглавлял молодой геолог Фарман Салманов». О том, что «нашли первую нефть в 1961 году, тогда, когда все и думать про нее забыли». И прочее.
Пусть Краснотуринск находится в Свердловской области, а установки комплексной подготовки газа — в Новом Уренгое. Отнесем к серии охотничьих рассказов разрешение местного начальства «пробурить пару несанкционированных скважин» (на те деньги разведочная скважина, как мне помнится, стоила не меньше миллиона рублей). Но есть даты, есть цифры и есть имена.
Отчего бы не напомнить, коли к случаю пришлось, что первый промышленный фонтан получен был 21 июня 1960 года в Шаиме, неподалеку от теперешнего города Урая. Бурила его бригада мастера Семена Урусова, а на вахте, когда пошла нефть, стоял бурильщик Алексей Распопов. И возглавлял эту экспедицию не Салманов.
Свою первую нефть, но не в Шаиме, а в Усть-Балыке, «молодой геолог Фарман Салманов» нашел только через год. Это был куда более мощный нефтяной пласт, но факт остается фактом. Сначала был Шаим. И первый нефтепровод был построен именно из Шаима в Тюмень, окончен 22 декабря 1965 года. А Усть-Балык — Омск стал следующим.
Я понимаю, что прошли годы. Многое представляется не так, как было, а так, как хотелось бы. Но, мои дорогие коллеги, помните: обо всем уже написано в книгах. Eсть документы. И когда в очередной раз кому-то захочется написать, что Волга, к примеру, впадает в Тихий океан, отчего бы не взглянуть на карту?