Война и мир
Как читателю мне писать пока не о чем — все мы волею случая превратились в зрителей кошмара вселенского масштаба.
О хрупкости современной цивилизации писали и раньше. Сейчас мы это увидели. Не потребовалось ни взрывчатки, ни химического, ни бактериологического оружия, и самая мощная страна мира поражена в самое сердце самым мирным оружием — пассажирскими самолетами.
А почему, собственно, говорят о хрупкости только СОВРEМEННОЙ цивилизации? Римская и византийская империи пали от рук тех, кого они презрительно именовали варварами. Орды Чингиза держали в страхе или даже покорили страны, превосходящие их по культуре и цивилизованности. Не в этом ли все дело? Не лежит ли в конечном счете в идеологии организаторов теракта та же идеология варваров, для которых богатый сосед всегда является причиной собственных неудач и источником легкого обогащения? У соседа дача сгорела — пустяк, а приятно. Ирак ликует. Реакция нашего обывателя, одураченного антиамериканской истерией последних месяцев: «Так им и надо». Полагаю, что этот конфликт вечен и что потомки обезьян, первыми слезших с дерева и занявшихся разведением бананов, подвергались таким же карательным операциям со стороны потомков тех, кто с дерева слезть не захотел.
А что в этой ситуации делать? Все говорят, что мир после этого должен измениться. Пожалуй. Но как, в какую сторону? Что делать богатому соседу? Наращивать забор и усиливать охрану? Хватит пи мудрости Штатам не уподобиться ослепленному Циклопу и не начать размахивать своей дубиной, круша все направо и налево? И найдутся ли сипы у их союзников и сочувствующих убедить их в недопустимости карательной акции по отношению к «стране-изгою», если таковая будет выявлена и если настроения американских ястребов в обществе возобладают? А говорят, что 70% опрошенного населения США требует именно возмездия в форме ответного удара.
Когда-то у них примитивное, но сильнейшее из чувств — чувство мести — возобладало, когда-то за Перл-Харбор на Японию были сброшены атомные бомбы. А вот после второй мировой, после многочисленных дискуссий, победила другая философия, нашедшая практическое воплощение в плане Маршалла. Упрощенно эта философия выглядела так: национальный экстремизм и революционаризм питаются чувствами ущемленности и нищеты. Поэтому надо побежденным и разоренным народам помочь подняться на ноги. Эта идеология сработала. Нет теперь у американцев более верных союзников, чем бывшие враги. В их числе и Япония, ни кусочка земли у которой не было отторгнуто в качестве наказания. Стратегически выгодные базы у японцев предпочли арендовать. Но нам позволили оттяпать острова, хотя Япония выдержала нейтралитет и на нас не нападала. Некоторые из наших политологов полагают, что это было сделано не без задней мысли посеять вечную проблему для СССР в отношениях со своим соседом.
Да, мир, вероятно, действительно изменится. Хочется верить, что у лидеров современной западной цивилизации хватит и цивилизованности, чтобы понять, что это результат не только плохой идеологии плохих парней или стран, что это кризис всей современной цивилизации, не разрешимый ответными ударами. Бедного соседа за мелкие кражи можно уничтожить. Но через поколение потомки бедного захотят отомстить. Не лучше ли помочь бедному соседу, подружиться с ним?
Может быть, в эту сторону и будет изменяться мир после очевидного кризиса цивилизации. Может быть, богатый Север увидит свою задачу и миссию в том, что надо остановиться в эгоистическом безудержном росте и направить свои ресурсы и возможности на помощь бедному Югу. Интеллектуальная элита Запада, в том числе и в самой Америке, давно говорит о такой переориентации. Может быть, эти идеи победят, как в свое время победили идеи генерала Маршалла.