Свет мой, зеркало-псише
Медную ручку старинной тяжелой двери «Дома Колокольниковых» на себя, дальше лестница со скрипучими половицами, несколько ступенек наверх, потом направо… И вот оно — элегантное, роскошное, в стиле «второе рококо», ручной работы, в поворотной раме, искусно декорированной растительным орнаментом, цвета полированного ореха, изящной резьбы, по бокам консоли для женских безделиц: кружева, ленты, помада. И подставки для свечей и канделябров.
Нет, нет! В таком зеркале не пристало отражаться в рваных джинсах, растянутой майке и грубых ботинках. Только в шелках и соболях, домашних туфлях с гагачьей опушкой. В нем отражались фраки, аксельбанты и эполеты, шинели с бобровыми воротниками.
Оно словно нарочно создавалось для будуаров и салонов с роялями, ломберными столиками, секретерами и комодами Чиппендейла. Похожие находились в жилых апартаментах Гатчинского дворца, в квартирах для высокопоставленных гостей.
Изысканная отделка указывает на очень хорошую столичную мастерскую.
В них отражались красавицы Даша и Катя из «Хождения по мукам», чистили перышки. Каренина, волнуясь, спешила навстречу Вронскому, поправляя колье на лебединой шее, чеховская «Анна на шее», натанцевавшись вальсов с разгоряченными кавалерами, проходя мимо, улыбалась собственному отражению.
Верхнее маленькое зеркальце -для ангела-хранителя. Сидит, сложив крылышки, пухлой ручкой подперев подбородок, вопрошает -куда это ты, душа моя, собралась без благоверного? Душенька пройдется щеткой по львиной гриве из слоновой кости, повернется к нему и спросит: «Свет мой, зеркальце, скажи?» Ответ очевиден.