Немец-тюменец, или Пять поколений Ботов
Трехвековая родословная соединяет коренного тюменца с германской землей Тюрингией. А также с Саратовской губернией эпохи Eкатерины и Павла I, старой Москвой, сибирским поселком Маслянским и казахстанским Целиноградом (ныне Астаной).
Географию своих предков по отцовской линии Игорь Юрьевич Бот установил на седьмом десятке лет. Узнал потрясающие фрагменты из прошлой и современной жизни своих родных.
Гувернер. Медик, статский советник. Управляющий конезаводом. Педагог, организатор и руководитель учебных заведений. Корреспондент газеты, партийный работник, ведущий экономист нефтегазового комплекса. Таков краткий перечень служебных и социальных статусов в роду Игоря. Eго пра-прапрадед Георг Пауль, саксонский подданный, родился, как высечено на надгробном камне, «в Эмлебене возле Готы». Один из немецких колонистов Поволжья. Учительствовал в Калуге. Похоронен в Москве на Введенском кладбище.
О нем тепло отзывается князь Дмитрий Оболенский, чьи записки изданы в РФ отдельной книгой: «…в 1827 году гувернером поступил вечной памяти достойный Eгор Иванович Бот… Добрейшее создание, которое успело бескорыстной любовью сильно привязать нас к себе. Я любил его всем сердцем своим, не находя в нем ни малейшего недостатка. Я считал его красавцем и даже теперь помню, как некогда ласкал его, как целовал его руки и плешивую голову. Шиллер был любимым поэтом Бота.»
— Когда читаю это, комок к горлу подступает. Горжусь. И о сыне его, Генрихе, лекаре, никто дурного слова не сказал. Окончил с отличием Московский университет. Тридцать лет служил медицине верой и правдой. Уездный врач, врач в детской, гимназической больницах, врач для бедных граждан. Награжден орденами, до «ваше высокородие» дослужился. Когда Генрих Eгорович был совсем молод, ему выдали свидетельство о праве быть домашним учителем. Документ сохранился. С него-то, собственно, и начались сбор и увязка разрозненных данных по родословной, — рассказывает Игорь Юрьевич.
Свидетельство — семейная реликвия. Досталась от отца, Юрия Кирилловича. Eго трудовая биография нелинейная, богатая. С дипломом техникума — плановик по торговле, с дипломом пединститута — учитель истории. Перед армией поработал литсотрудником «Тюменского комсомольца». После нее — вверх по ступенькам горкома, обкома партии. И вдруг в сторону — в кресло директора ремесленного училища. Похоже, с начала семидесятых Юрий, тогда уже кандидат наук, думает исключительно об экономике. Возглавляет профильные подразделения отраслевых НИИ, академического института.
— Подбирал ключи к решению проблем освоения нефтегазовых районов. Например, в ракурсе использования трудовых ресурсов, развертывания вахтовых поселков, — пояснил биографию отца Игорь Бот. — Думаете, со сломом советской экономической машины скис? Черта с два! Получил одним из первых в области сертификат брокера. Консультировал по вопросам, связанным с деятельностью паевых инвестфондов. Однажды опыт и авторитет отца задумали использовать жулики из финансовой пирамиды. Гонорар щедрый обещали. А он их — вытурил. Выгнал из квартиры. Они буквально бежали. Сам стал тому свидетелем, поскольку жил в одном подъезде с родителями, как раз шел проведать их. Отец негодовал. А ведь вывести его из себя больших усилий стоило: всегда невозмутимый, предельно сдержанный, от него не то что матерного — бранного слова не услышишь…
Дед, Кирилл Георгиевич, свыше трети жизни провел в Казахстане, покоится на территории столичной Астаны. Между тем сибирская ветка Ботов пошла именно от него.
— Смотрите, какой красавец -вылитый Элвис Пресли, — Игорь Бот показывает фото, на котором Кирилл снят вместе с женой Фаиной Киселевой. Кирилл — урожденный москвич, а с женой познакомился на сибирской земле, в Ишиме.
Почему расстался со столицей? Не от хорошей жизни, волею суровых обстоятельств. Он — сын дворянки Марии Тимирязевой. С мужем, Георгием Андреевичем Ботом, она развелась в 1914. Малыш остался с отцом. Вскоре тот взял в жены учительницу Анну Овчинникову. Мария через суд добилась права на сына, и он стал жить с нею и отчимом. Однако в итоге восьмилетний Кирилл оказался в детдоме: и мать, и отчим, офицер, исчезли в огне и дыме революций. Анна отыскала Кирюшу, забрала в семью. Спустя энное время Георгий попал в опалу. Заведуя элитным конным хозяйством, он категорически отказался отдавать породистых лошадей на тягловые нужды.
От Кирилла Бота осталась рукопись с воспоминаниями о муторной московской поре — голодной, холодной. Приходилось периодически рыскать по городу в поисках дровишек для буржуйки. Когда молодому человеку предложили отправиться в Западную Сибирь — помочь в организации обучения крестьян, раздумывать не стал. Небось сытнее будет, безопаснее. В Маслянском районе (ныне территория Сладковского) и в Тюмени его бросали на разные кадровые бреши. Председатель райпотребсоюза, заведующий роно, директор детдома, инструктор райкома ВКП(б). Около двух десятков лет возглавлял Тюменский кооперативный техникум, зарекомендовав себя даровитым педагогом, энергичным, пробивным руководителем. Не случайно Кирилла назначили директором открывшегося в Целинограде филиала Института советской кооперативной торговли.
Внук его задумчиво листает старинный толстенный псалтырь, на страницах виднеются следы от таявших в пламени восковых свечей. Молитвенный памятник былых поколений.
— Я вот как оцениваю своих фамильных предков. Все они — трудяги, ответственные, совестливые -по сути своей романтики, идеалисты. Задаю себе вопрос: а ты, непутевый потомок, не подвел ли их? Я совершил немало ошибок. Не исправишь — поздно. Однако осознаю их. И горжусь принадлежностью к роду Ботов. Значит, надеюсь, человек не пропащий.
Игорь Юрьевич — тюменец, можно сказать, чистокровный. Прикипел к городу душой и телом, никогда надолго не покидал его, с вузовским дипломом инженера систем автоматики и телемеханики 11 лет трудился на заводе «Электрон».
— В зрелом возрасте после операции был ограничен в движении. Однажды на глаза попалось фото панельки на Рижской, в которой жил с родителями с трех до двенадцати лет. Сердце екнуло. Найду-ка, решил, прочие «свои» дома — на Володарского, Ленина, Горького, Мельникайте. В «Одноклассниках» разместил подборку с названием «Моя Тюмень». Потом альбом пришлось переименовать в «Моя и не только моя Тюмень», поскольку, к удивлению, ко мне стали обращаться незнакомые люди с просьбой найти другие объекты, интересные для них. Страничка превратилась в этакий контакт-центр. Представьте, спустя некоторое время в соцсети нашлась моя славная Танечка! Мы с ней в раннем студенчестве дружили, но дороги разошлись, потеряли друг друга. А тут: я холост, Татьяна одна. Поженились. Я счастлив.
— История не вся, — продолжает Игорь Юрьевич. — Минуту, сейчас открою ютьюб. На нем есть канал «Сибирский листок» Сергея Трофимова. Он заметил мой альбом, предложил скатать на Рижскую -ролик со мной снять. Ладно! Приехали. Осматриваюсь. Сорок лет здесь не был. О, наш балкон с отцовским пластиком. А сосны какие вымахали! В детстве — махонькие, поливал их. На скамейке у подъезда трое мужиков, один кричит: «Что, Игорек, соскучился?» Кто такой? Подхожу. О, Витька из 25-й квартиры! Прямо-таки путешествие во времени.
***
фото: Кирилл Бот и Фаина Киселева;Игорь Бот: взгляд в прошлое.