Вечерний рейс Олеси и Ларисы
Правая ладонь коснулась панели управления, прикрыла на пару секунд клавиши, показав изящный маникюр. Как только двери автобуса захлопнулись, рука крепко обхватила руль — машина выезжает из скользкого кармана остановки. За рулем — Олеся, профи высшего класса.
«Ура, дожила — у меня теперь корочка ветерана труда!» — с озорной ноткой в голосе сообщает она. Ну, еще бы — трижды заслужила. Кубков за победы на федеральных и межрегиональных конкурсах профмастерства не перечесть. Последний привезен пару лет назад из Питера. За баранкой 23 года. Не один миллион километров намотала по тюменским улицам, не один миллион человек перевезла. Однажды ей «подарили» к Дню транспортника и на примыкающий к нему день рождения именной МАЗ: на нем были размещены фотопортрет Олеси Опятюк и посвященные ей стихи. Вероятно, в истории отечественного общественного транспорта факт беспрецедентный.
— Периодически кто-нибудь из пассажиров, заметив за рулем женщину, испытывает — по лицу видно — беспокойство. Один, помню, суровый, строгий, подошел к кабинке, спросил: «Какой у вас стаж вождения?!» Экие замшелые. Но чаще благодарят за уверенное аккуратное вождение. Дерганая езда, «гонки» не по мне. Людей надо беречь. Машину — тоже… И вообще, кто думает, что я в городе единственная женщина-водитель автобуса, тот ошибается. Нас — нехилая группа, она увеличивается. Даже, бывает, кондукторы, сдав на категорию, в водительское кресло пересаживаются.
Олеся пошла в отца — Михаила. Он из тех шоферов, кто занимался в Тюмени перевозками на так называемых коммерческих автобусах — завезенных из Eвропы, с солидным пробегом, но весьма надежных. Дочь к рулю прикипела, об иной работе никогда не помышляла. Изначально управляла «рогатым». В 2002-м устроилась в троллейбусное управление, уже в 2006-м ее командировали в Уфу на всероссийские состязания. Спустя еще два года троллейбусный парк ликвидирован.
— Настроили людей против троллейбусов: мол, ломаются посреди городских магистралей, движение застопоривают. Ломаются… Надо было как следует содержать контактную сеть, а не искать врагов дорог. То боремся за экологический транспорт, то мигом от него отказываемся. Предложили мне и моим коллегам переобучиться, перейти в ПАТП. Несколько человек согласились. Многие водители, ремонтники приняли пополнение не без ухмылочек: «Держись, Тюмень, на маршруты девки выходят». Отсмеялись. Сегодня отношение совершенно иное — подчеркнуто уважительное.
Автобус движется «зигзагами» среди высотной застройки — в темноте неузнаваемой. «Это Ямальский микрорайон, здесь петляем-петляем-петляем, и через пять минут будем на стоянке», — поясняет Олеся. Маршруты меняются — «куда начальство бросит». Сегодня — 39-й, один из самых протяженных. С утра до полуночи машина совершает четыре круга. На стоянке кондуктор Лариса Пономаренко, 12 лет работающая в паре с Опятюк, достает тормозок: «Перекусим перед сном». Да, уже половина десятого вечера, дома она окажется около часу ночи. Eй добираться на развозке. Олеся же пересядет на свое авто — жилище почти в 30 километрах от Тюмени. Кстати, муж, Дмитрий, тоже водитель автобуса.
С конвейера Ликинского завода «наш» автобус сошел в 2017-м. Внешне неплохо выглядит, салон опрятный.
— Всякие испытала. Мой «первенец» — ЛиАЗ с камазовским движком. За ними поступили низкопольные ЛиАЗы, оснащенные «Катерпиллерами». Следом -белорусские МАЗы. После них ЛиАЗы с отечественными двигателями. Последняя партия автобусов — китайские, дизельные и газомоторные, их опробовать пока не довелось. Российские машины по сравнению с советскими по уровню комфорта — просто супер. И все-таки, честно сказать, восторгаться качеством не приходилось. Пробег с заводской гарантией маловат, запчасти нередко абы как изготовленные. А тут еще с кадрами, как и всюду, напряг, включая ремонтников. Выкручиваешься как можешь, ведь тариф почасовой, оплата за работу на линии. Простой крепко бьет по зарплате, — рассказывает Олеся.
Интересуюсь у второго члена экипажа, давно ли в кондукторах и чем профессия привлекает. Ого, с 1998 года!
— Для меня важно быть среди людей, общаться с ними. Этим, наверное. Плюс стабильность. Только, такое ощущение, сейчас меньше доброжелательности, больше агрессии, нервозности, — рассуждает Лариса Николаевна.
— Николаевна, пожалуй, права -напряженности больше, — соглашается Олеся. — Какие тому причины? Может, у человека в семье, на службе проблемы, а мы оказываемся в роли громоотвода. Ну и утро для многих начинается с автобуса. Когда в час пик одна машина из-за поломки вылетает из расписания, а следующую людям приходится брать штурмом, претензии выслушиваем мы. Тот же 39-й маршрут укоротили немного — волна раздражения на нас. Хорошо понимаю пассажиров, сочувствую. Только зачем срывать свой гнев на попавшегося под руку? Однако буду справедлива: часто сами пассажиры, трезво оценивающие ситуацию, за кондуктора и водителя заступаются, когда на тех кто-то несправедливо нападает.
Автобус притормаживает перед карманом остановки, посередине которого стоит легковушка, Олеся трижды сигналит.
— Нашел где припарковаться! -сердится она. — Такие вот о себе, любимых, заботятся, у них и мысли нет о том, что создают угрозу безопасности сразу десяткам человек. Ох, с остановками сейчас… То снежный накат — вплотную к тротуару не подъедешь, то ледовая площадка в кармане — о подсыпке не радеют. Вообще, наша работа, пусть любимая, желанная, — не прогулка. Весь рейс надо быть начеку. Не так давно коллега попал в аварию: в автобус врезался, выехав ему навстречу, «Лексус»… И у меня за двадцать с лишним лет всякое бывало на дорогах. Иной раз вспомнишь -не по себе становится. Но, тьфу-тьфу-тьфу, обходилось без серьезных последствий. Пусть мои руки, глаза, реакция, опыт и впредь не подводят.
На дорогах машин уже мало, к тому же ЛиАЗ проскакивает перекрестки, угадав попасть в светофорную зеленую волну. Это позволяет безукоризненно вписываться в жесткий график движения. Вот уже Профсоюзный мост, я выскакиваю на «Алебашевском рынке». А Олесе с Ларисой еще предстоит доехать до конечной и проделать обратный путь.
***
фото: Олеся (справа) с неразлучным членом своего экипажа Ларисой Пономарен-ко (слева).