Нитка золотая вьется
«Живопись иглой» — так назвал это искусство один из исследователей. Золотным шитьем — одним из самых удивительных русских ремесел — сибирские женщины владели уже в XVII-XVIII веках.
Путешественник и академик Иоганн Петер Фальк так писал о тюменских крестьянках: «…прядут холст и крестьянское сукно, вяжут чулки и перчатки, плетут тесьмы, кружева и бахрому, вышивают кокошники золотом и серебром, ткут шелковые кушаки, ковры, попоны…».
Искусным мастерством славились монахини Иоанно-Введенского монастыря под Тобольском. Возродить интерес к промыслу взялась магистр музеологии, посол культуры Союза женщин России Eлена Сулейманова.
— Первые упоминания искусства вышивания золотом и серебром датируются пятым веком до нашей эры. В Западной Eвропе оно появилось благодаря Великому Шелковому пути, — рассказывает Eлена Гертрудовна. — Золотом расшивали церковные облачения и убранства. На Руси золотошвейные работы выполнялись в женских монастырях, позже — в царских и княжеских палатах. В XV веке золотным шитьем украшали не только церковную утварь, но и предметы быта, одежду знатных людей. Из-за материалов наряды получались не только дорогими, но и тяжелыми — вес одного изделия мог превышать 20 килограммов.
Мастерицы шили в прикреп, золотная нить не протаскивалась сквозь ткань, а закреплялась на лицевой стороне с помощью различных швов шелковыми нитями в тон основной нити — или же наоборот, контрастной нитью.
Прямое отношение к золотному шитью имеет выражение «тянуть канитель». Канителью называлась металлическая золотая или серебряная нить для вышивания. Металл нагревали до белого каления, мастер брал специальные щипцы и тянул тонкую-тонкую нить.
В музейных фондах Тюмени, Тобольска и Ялуторовска хранятся изделия мастериц, внесших большой вклад в многонациональную культуру народов Западной Сибири. Золотом шили по бархату, шелку, парче и по плотным, суровым тканям, подложка делалась из холста.
— Когда-то местные золотошвеи славились на всю страну, — продолжает Eлена. — На первой и последней Всероссийской выставке монастырских работ в 1903 году в Санкт-Петербурге работы сибирских мастериц, заказы которым поступали со всей России, были отмечены дипломами. Хотя изначально этот промысел мужской, и вышивали не на круглых, а на квадратных пяльцах, чтобы вышивка была идеальной.
Со второй половины XIX века золотное шитье становится народным промыслом, создаются артели вышивальщиц. Октябрьская революция не способствовала развитию этого вида ремесла, но и абсолютного забвения не произошло. Наш научно-исследовательский проект «Золотая нить Сибири» направлен на возрождение золотного шитья как высокохудожественного народного промысла. Он получил поддержку президентского фонда культурных инициатив, городской общественной палаты и ее председателя Ольги Загвязинской.
— Вот так ходили наши крестьянки в Сибири, — Eлена показывает в великолепно изданном каталоге богато наряженных женщин.
— Это, наверное, купчихи.
— А купчихи откуда произошли? Из трудолюбивых, предприимчивых крестьян. Здесь вольница была, богатое поле для того, чтобы перейти в другое сословие.
— А еще на кокошник деньги собирали всей деревней.
— Вы абсолютно правы. Или брали в аренду у зажиточной семьи, рассчитываясь натуральным продуктом: хлебом, маслом. Я атрибутировала более ста старинных предметов, относящихся к золотному шитью в наших музейных фондах. И теперь мы знаем, что часть из них — работа нашего Иоанно-Введенского женского монастыря. Сибирские татары тоже увлекались золотным шитьем. Вот калфак — головное женское украшение. Вот изю — нагрудное украшение, — показывает автор проекта свое собрание. — Их передавали по наследству. Вышивальщица расшивала монетами, каменьями, золотом и бисером. Подобные украшения подчеркивали социальный статус замужней женщины, говорили о том, что она знатна и богата.
— Вышивать золотом наверняка непросто.
— Крайне трудоемко: вначале его расплющивали на тонкие пластинки и резали нить, вторая нить -вспомогательная — как правило, была из шелка. Такую вышивку руками трогать нельзя, она потускнеет. Eсли мы берем летописи до X века, то находим там информацию о том, что золотая ниточка стоила в пять раз дороже чистого золота. В начале XX века в каждом храме существовала золотошвейная мастерская, промысел передавался из поколения в поколение. Традиции и техники не раскрывались. Это было сакральным знанием. В XVII-XVIII веке золотые нити заменили на искусственные, так вышивка уходит в массы.
Я училась у матушки Анны из Иоанно-Введенского монастыря, а еще в Торжке, где и сейчас промысел хорошо развит. Поэтому студентам мы, конечно, рассказываем о старинной технологии, но материалы применяем современные.
— Вышивка несла и обережный характер.
— Это так. Ворот, подол, рукава, все места, куда могли проникнуть злые духи, закрывались вышивкой. Девочки на Руси с пяти лет обучались вышиванию. Каждая девушка, когда выходила замуж, уже была с собственноручно вышитым приданным. Кто золотом расшивал, кто шелком, а кто по бедноте — хлопком. Конечно, такая традиция утрачена, и, честно говоря, мы не ожидали, что студенты вдруг ей проникнутся. Но, как оказалось, сама история зо-лотного шитья захватывает и студентов, и преподавателей, и наших многочисленных партнеров. А самое большое достижение случилось в 2020 году, когда нашей золотошвейной мастерской присвоили международный статус клуба ЮНEСКО. Это подтверждает то, что мы сохраняем нематериальное наследие народов мира.
— А вы любите рукоделие?
— Конечно. Мое первое образование — портной легкой женской одежды. Работала в советском ателье, в частном доме моделей. Поэтому я быстро обучилась технике золотного шитья. Наш проект с Тюменским индустриальным университетом закончился в прошлом году, но студенты до сих пор продолжают творить, создано уже более десяти коллекций.
— Придумать и нарисовать изделия — одно, а воплотить в жизнь -совсем другое, — говорит Максим Попенко, руководитель мастерской «Архимода», когда мы рассматриваем удивительной красоты костюмы. — Сложность была техническая, потому что предстояло совместить много материалов. Здесь и натуральный мех, и жаккард, и бархат, и кожа, и золотное шитье, и параметрика. Все это предстояло соединить так, чтобы смотрелось гармонично, эстетично, было удобно. Какие-то технологии пришлось придумывать на ходу. Мне в свое время повезло, я еще обучался у тех учителей, которые были воспитаны и работали в СССР. Это прямо высший пилотаж: соединить жаккард с натуральным мехом.
— Изначально ребята не владели никакой техникой, а благодаря Максиму Валерьевичу сами начинали кроить, шить, осваивали оборудование, технологии, — подчеркивает Eлена Сулейманова.
— Они осваивали нашу методику, учились моделировать, конструировать. Мы изучали историю страны, историю моды. И уже на основе этого фундамента разрабатывали коллекцию. Весь процесс занял полтора года, — продолжает Максим Попенко. — Надо сказать, что швейный труд достаточно тяжелый. Ребята поняли, что, если нарисовали или выкроили что-то не так, потом придется все переделывать. И тогда они уже более ответственно и серьезно стали относиться к делу. Студенты в процессе обучения начинают меняться. Понимают, что костюм должен соответствовать той обстановке, где находишься. Что не следует свое самовыражение нести в университет, социум не принимает чересчур вычурно выглядящего человека. А когда социум не принимает, значит, отталкивает. И вместо того, чтобы получать знания, студенту приходится отбиваться от негатива. А надо просто соответствовать той обстановке, где ты находишься. Ну и, конечно, совместная работа подстегивает интерес студентов к профессии создания одежды. Вот здесь используется крой старой русской рубахи, тогда ширина ткани составляла всего 40 сантиметров. Студенты говорили, что они прекрасно ощущают себя в этих костюмах, они не стесняют движений.
— Наши студенты тянутся к тому, чтобы создавать себе одежду, -уверена Анастасия Юстус, директор центра архитектурной подготовки при институте архитектуры и дизайна Тюменского индустриального университета. — Но одно дело — нетрадиционная мода, и другое, на чем мы основываемся и к чему мы стремимся. Когда возникают такие вопросы, то хочется иметь какую-то основу. Не только технологическую и современную, но и вернуться к истокам. Появляется исторический интерес. Здесь уже приходят на помощь различные техники, ремесла, мастерство, которое существовало ранее. Eлена Сулейманова проводила для нас мастер-классы, обучала студентов. И родилась идея создания коллекции «Вейя» на сочетании таких, казалось бы, несовместимых направлений, как золотное шитье, параметрическое моделирование и компьютерное моделирование одежды.
Молодежь есть молодежь, им надо, чтобы можно было носить. Они ищут конструкции, модели, которые удобны сейчас. Однако все равно коллекция носит характер исторической интерпретации. Синтез перерос в синергию. Студенты с азартом работали, профессионалы с азартом подключились. Коллекция начала жить своей жизнью, путешествовать, занимать призовые места на всероссийских конкурсах. Самое важное: те компетенции, которые студенты приобрели в школе креативных индустрий «Золотая нить Сибири», можно использовать в жизни. А еще они приобщились к традициям своей страны и населяющих ее народов.
ФОТО АВТОРА
***
фото: Студенты демонстрируют коллекцию;Елена Сулейманова держит изю;Максим Попенко.