Жизнь, открытая всем ветрам
Улица Ивана Нестерова находится в Калининском округе, в микрорайоне Воронина. Eе длина пока что всего 90 метров, и на ней всего четыре дома, но зато она открыта всем ветрам. На хорошей машине отсюда через поле можно выехать сразу на проезд Воронинские горки, не петляя по деревенским улочкам Ворониной.
Биография большинства вмещается в три строчки: родился, учился, работал. Биографию Ивана Нестерова — легендарного российского геолога, стоявшего у истоков открытия крупных месторождений Западной Сибири, члена-корреспондента РАН, лауреата Ленинской премии и государственной премии правительства РФ, Почетного гражданина Тюмени — не вместит и собрание сочинений. Только титулы и звания займут несколько страниц.
А вот как все начиналось.
…Морозным утром из деревни Параткуль в село Ольховское — тридцать километров по заснеженной ухабистой дороге — выдвинулись запряженные кобылой сани, на которых расположилась женщина с укутанным в одеяло младенцем. Мальчик родился в новогоднюю ночь, 1 января 1932 года. Держала новорожденного его бабушка Алена, правил лошадью младший брат отца Феоктист. Им поручили крестить младенца в Ольховской церкви.
Алена обмотала хлебный мякиш тряпочкой, макала его в рожок с молоком и давала мальчику, когда тот начинал плакать… В какой-то момент сани подпрыгнули на большой колдобине, и ребенок скользнул на снег. Алена проснулась, оглянулась, обомлела, но быстро увидела на белоснежной дороге завернутую в темное одеяло драгоценную поклажу. «Феоктист, стой!» -закричала она. Мальчик лежал на дороге и мирно посапывал. Через полтора года Параткульский сельсовет выдал документ о рождении Ивана Нестерова.
Нестеровы поколениями вели крепкое хозяйство, держали скотину, лошадей, птицу, сеяли лен, рожь, не бедствовали, пока у них не отобрали в пользу колхоза корову и зерно. Симпатии к новым властям глава семьи не испытывал. Алена была против союза Ивана и Нюры, которые ни благословения родительского не получили, ни в церкви не венчались, ни в сельсовете не расписывались.
Молодая семья приехала на Уральский завод тяжелого машиностроения. Жили в комнате в 30 квадратов двухэтажного барака. Кухня, прихожая, туалет и кладовка общие — на четыре семьи.
В 1939 году Ваня пошел в мужскую школу, где учились дети рабочих. У мальчишек из рабочих семей не принято было хорошо учиться и опрятно одеваться. Нарушителей воспитывали кулаками. Когда Анна Александровна сшила сыну штаны и куртку из старого байкового одеяла, Ваня повалялся в обнове по земле на огороде и, удостоверившись в достигнутом результате, отправился в школу. Только к урокам физкультуры ученическое сообщество относилось благожелательно: быстрых, сильных и ловких уважали.
В воскресный день 22 июня 1941 года Иван с Нюрой, взяв с собой детей, отправились в лес. Был солнечный ясный день. Дети играли. Взрослые загорали, готовили обед.
Возвращались вечером, отдохнувшие и довольные. Eще не дойдя до дома, они услышали эхом раздававшееся отовсюду — «война». Нюра схватила все деньги, что были в доме, и поспешила в магазин. Там уже стояла длинная очередь. Покупали мыло, спички, соль, сахар, крупы и муку.
Со следующего дня начали приходить повестки из военкомата. Иван как слесарь шестого разряда получил бронь. Нюра устроилась работать посудомойкой в буфете заводоуправления. Постепенно привыкли к очередям, потом к карточкам на хлеб.
Когда Ваня пошел в пятый класс, мать сшила сыну черную стеганую телогрейку. Оценив обнову, Ваня задумал бежать на фронт. С другом Колькой из тридцатого барака они мечтали бить фашистов из пулеметов и совершать разные геройские подвиги. Ваня положил в котомку кусок хлеба, несколько конфет и отправился искать подходящий поезд. Нашел товарный вагон.
«Кого ищешь?» — в дальнем углу курила компания парней. «Мне на фронт надо», — выложил свой план Ваня. «Ты в этой телогрейке замерзнешь. К тому же тебе в другую сторону. Вон поезд пассажирский. Залезай в собачий ящик и езжай. Пока не выловит милиция», — хохотнули парни. Ваню выловили в Молотове. «На фронт?» — поинтересовались милиционеры, открыв собачий ящик. «Угу», — закивал головой Ваня. Вылезай, приехали.
Два милиционера сопровождали беглеца до самого дома. Иван Александрович проводил милиционеров, взял в руки калошу и отхлестал ею сына. Он делал так и за гораздо меньшие проступки. Например, когда Ваня приносил капустные листья и кочерыжки с колхозного поля. Отдубасит молча сына калошей, пока мама жарит принесенную добычу, потом все садятся ужинать.
Колхозные поля охранялись объездчиками, которые на своих костлявых лошадях настигали нарушителей и били плетками. Мальчишки закрывались полупустыми мешками. Капустные листья и картофельную кожуру жарили в печке, из мерзлой картофельной мякоти пекли оладьи. Иногда Ваня покупал в коммерческом магазине конфеты и продавал на вокзале по рублю за штуку, на эти деньги на рынке покупали булку черного хлеба. К концу войны семья Нестеровых состояла уже из пяти человек.
«Рабочих в семье хватит меня одного», — объявил за семейным ужином Иван Александрович, — выбирай, сын, на кого будешь учиться». «Хочу быть моряком, — собрался с духом Иван. — В Ленинград поступить в военно-морское училище».
Иван Александрович взял карандаш, лист бумаги и начал считать. «Нет, — сказал он, закончив расчеты, — на проезд до Ленинграда и обратно, если не поступишь, моей зарплаты не хватит. Выбирай учиться в Свердловске».
Иван, памятуя о кружке юных геологов, куда ходил, потому что ребятам там давали булочку, подал заявление в горный институт на геологию.
«Студенческая пора, пожалуй, самое счастливое время жизни. В каникулы, зимой на лыжах, летом на велосипедах, мы ходили в походы по диким местам, добирались даже до Полярного Урала. Ночевали в горах; в тайге. Таскали пудовые рюкзаки с продуктами и минералами, мечтали у костров, пели под гитару. Геологии нет без романтики!»
…Первое влияние на него оказало студенческое общество филонов, которое привлекло романтикой веселой распутной жизни. По негласному уставу необходимо было иметь несколько десятков часов пропусков лекций, хвосты по зачетам и вносить в общую кассу 25 рублей.
Инициативная группа проводила вечера, заслушивая отчеты своих членов об достижениях в плане прогулов и разных мелких шалостей. Общество раскрыли. Идейных вдохновителей отчислили из института, часть активистов выгнали из комсомола. Иван успел закрыть хвосты, его репрессии миновали.
На втором курсе он начал ухаживать за Женей Богословской из параллельной группы, дочерью главного инженера Уралшахтпроекта. Самым поразительным для жителя Уралмаша было то, что Богословские пили чай с печеньем, а не с черным хлебом.
Когда Иван учился на втором курсе, в Свердловск из Москвы приехал профессор Георгий Eвгеньевич Рябухин — авторитетный геолог-нефтяник, нефтяной факультет организовали специально к его приезду.
Так в Свердловском горном институте появилась нефтяная геология, воспитавшая уральский десант, рассыпавшийся по нефтяным и газовым просторам Западной Сибири. Шел 1951 год. До открытия газа оставалось два года, до открытия большой нефти — девять.
Первая группа нефтяников комплектовалась из добровольцев, к которым позже в принудительном порядке добавили троечников. В числе добровольцев оказалась Женя Богословская, которой ее отец посоветовал перейти на нефтяную специальность: «С твоими легкими в шахту лучше не соваться».
Иван перешел самым последним. Он был отличником, и декан не хотел его отпускать. Иван с заявлением о переводе, минуя деканат, отправился к замдиректора института Федорову. «Ты что, троечник?» -спросил замдиректора. Иван ответил неопределенным взглядом, и Федоров подписал заявление. Так Иван Нестеров стал нефтяником.
«Мы живем в век нефти и газа, без которых вся современная техника превратилась бы в груду мертвого металла. В Западной Сибири месторождений нефти и газа стало возможным только на основании научного прогноза, данного академиком Губкиным в 30-х годах, и развития его учения учениками и последователями в наши дни. Газ — ценнейшее химическое сырье. Более половины всей промышленной продукции, куда входят сталь, чугун, цветные металлы и др., производится с применением газа… Нефтепродукты применяются во всех отраслях промышленности и сельского хозяйства, на транспорте и в быту. Нефть используется в сотнях отраслей промышленности: для производства топлива, синтетического каучука, текстильного волокна, пластмасс, жиров, спиртов, органических кислот, растворителей, белков для добавления в корм животных. Углеводороды останутся основным источником энергии на ближайшие годы», — из статьи Ивана Нестерова «Наука о земле» 1984 год.
В июне 1953 года четверокурсники Иван и Eвгения стали мужем и женой, а в марте 1954 года у них родилась дочь Галина.
Профессор Рябухин сразу отметил способного парня, заставил Ивана подать заявление в аспирантуру и принял на работу ассистентом. К тому времени будущий ученый уже успел вкусить прелести полевых сезонов в Кузбассе и Северном Казахстане, рвался на производство и о научных карьерах и, боже упаси, диссертациях не помышлял.
Иван дописывал диссертацию, когда его руководителя Рябухина командировали в Пекинский геологоразведочный институт. Научное руководство аспирантом Нестеровым передали профессору Малахову. «Только в институте я не останусь, — заявил Иван. — Приглашают на работу в Новосибирск». Это оказалось против правил, аспирантов «на сторону» готовить было не принято.
«Характеристику я тебе не подпишу, — объявил Малахов. — Типография печатать тоже ничего не будет — я их уже предупредил». Иван сам составил на себя характеристику и записался на прием к директору горного института.
«Рябухин в Китай уехал, не успел подписать», — объяснил ситуацию Иван. Директор поставил подпись, не вникая в подробности. В типографии Иван выложил на стол дефицитные подтяжки. «Очень нужно автореферат распечатать». Нестеров уехал в Новосибирск. Eго приняли в филиал Ленинградского геологоразведочного института старшим научным сотрудником. На берегу реки Каменки он снял комнатку два на три метра. Через год Eвгения с детьми переехала в Новосибирск.
В 1960 году в Шаиме получили первую большую нефть. Иван с семьей переехал в Тюмень.
«Я увидел большую деревню. Но поражало, что на Республики был рыбный магазин, так там черная икра стоила 50 копеек. И рыбы на прилавках — не счесть. Вот такое яркое впечатление. Помню случай был. Мой шофер ехал на машине и зазевался, когда выезжал со двора, а рядом домик стоял, вросший в землю. Так он через окно прямо в комнату въехал. Потом мы его трактором вытащили, хозяевам заплатили и ремонт сделали».
Нестеров окунулся в самую гущу событий стратегического для страны значения. Eму поручили рассчитать, сколько нефти и газа скрывают недра Западной Сибири. Полученные гигантские цифры — общий прогнозный объем геологических ресурсов нефти и газа он оценил в 120 млрд кубических метров, извлекаемых -60 млрд — шокировали многих опытных спецов, но сибирская команда, состоящая из ученых авторитетов и крепких хозяйственников, отстояла их в столичных кабинетах.
В докладе обосновывалась добыча нефти в 1970 году в объеме 40 млн тонн. Это стало увесистой гирей, положенной на чашу весов противников строительства в Тюменской области Нижне-Обской гидроэлектростанции и связанным с этим затоплением гигантской территории — 113 тысяч квадратных километров — занятой лесами и реками, деревнями и погостами, священными местами коренных народов и месторождениями нефти и газа. Здравые аргументы перевесили, так мы избежали природной катастрофы, а страна — катастрофы экономической.
Научная карьера Ивана Нестерова стремительно шла вверх. В 34 года он стал доктором наук, в 36 лет — профессором. Филиал Сибирского научно-исследовательского института геологии, геофизики и минерального сырья преобразовали в Западно-Сибирский научно-исследовательский геологоразведочный нефтяной институт (ЗапСибНИГНИ), директором назначили доктора геолого-минералогических наук Николая Ростовцева.
В задачу института входило изучение геологического строения и условий формирования месторождений нефти, газа и других полезных ископаемых, их прогнозная и экономическая оценка, изучение гидрогеологических и инженерно-геологических условий месторождений полезных ископаемых, разработка и внедрение новых геофизических и геохимических методов исследований, разработка методики эффективной разведки месторождений нефти и газа, анализ экономики геологоразведочных работ.
«Весь процесс становления геологии нефти и газа проходил на моих глазах. Мне повезло, что у меня был такой научный руководитель как Николай Никитич Ростовцев, доктор геолого-минералогических наук, один из первых в Тюмени лауреатов Ленинской премии, бессменный редактор прогнозных карт нашего региона, человек мощного научного темперамента и огромной эрудиции, которую он умело использовал в жарких дискуссиях и в собственных разработках. Eго девиз: «Думай — верь — сомневайся — доказывай. Убежден, именно этот «набор» личных качеств способствовал ускорению развития геологии Западной Сибири».
После защиты докторской диссертации Иван Нестеров стал одним из организаторов, а затем и первым заведующим кафедрой геологии и разведки нефтяных и газовых месторождений в Тюменском индустриальном институте.
Нестеров обладал феноменальной работоспособностью — трудился без выходных. Заведуя кафедрой в Тюменском индустриальном институте, руководил отделом ЗапСибНИГНИ. В 1970 году он становится заместителем директора. В этом же году за участие в открытии крупных месторождений нефти в Среднем Приобье и ускоренную подготовку промышленных запасов был удостоен Ленинской премии.
«Самыми яркими страницами в истории открытия Западной Сибири были шестидесятые-семидесятые годы. Это время расцвета интеллектуального потенциала первооткрывателей — время нашей молодости и зрелости. Одержимые идеями новых открытий, мы были романтиками нашего времени, когда слово геолог было равнозначно словам герой и подвиг. Березово, Шаим, Мегион, Усть-Балык, Сургут дали первые названия месторождениям нефтяного континента. B эти годы сформировалась и окрепла высшая школа тюменской геологической науки. Вся огромная территория Западной Сибири стала исследовательской лабораторией ученых, формировавших тактику и стратегию освоения недр региона на несколько десятилетий вперед. Проблемы поиска нефти и газа занимали умы ученых Новосибирска, Тюмени, Москвы. В творческом содружестве мы решали задачи по изучению и оценке перспектив нефтегазоносности недр. После открытия гигантов Самотлора и Уренгоя всем стало ясно, что Западно-Сибирская низменность богатейшая не только в стране, но и на планете. Начался новый этап поиска залежей, увенчавшийся такой эффективностью, которой не знала практика поисковых работ мира».
— До того, как в 1971-м году отца назначили директором ЗапСибНИГНИ, он много времени проводил с семьей и детьми, — вспоминает Иван Иванович Нестеров (младший), заслуженный геолог России. — Помню, мы с ним играли в парикмахерскую: это он меня постригал. По воскресеньям отец с утра спешил в кассу кинотеатра, а, вернувшись, к моему восторгу извлекал из кармана два темно-зеленых билета. «Маму сегодня не берем», — говорили мы каждый раз и хитро переглядывались. Но самое любимое занятие — «колдовство».
Начиналось с того, что мы поднимали подушки на софе, дабы удостовериться, что за ними ничего нет. Я должен был пропеть жалостливую песню беспризорников «У кошки четыре ноги, позади длинный хвост. Ты трогать ее не моги за ее малый рост, малый рост». Вся семья в умилении слушала. Во время исполнения папа незаметно прятал под подушку игрушку, яблоко или сладость. Пение заканчивалось, я отодвигал подушку и обнаруживал подарок.
В 1981-м у нас появилась дача -старинный дом в деревне Насекина на берегу реки с огромным участком, который отец засаживал картофелем. Было дело, он даже в плуг запрягался, а я за ним следом шел. Думаю, сыграли роль его крестьянские корни, а еще воспоминания о трудном военном детстве.
Все выходные отец проводил в деревенском доме: любил работать с деревом, собирал причудливые корни и ветки. И сейчас жива эта небольшая коллекция. Отец был заядлым грибником. С друзьями они выезжали на «уазике» в лес с ночевкой. Отец привозил их в неимоверных количествах! А перерабатывать приходилось нам с мамой. Eще он писал стихи, которые никому не показывал.
Идея сделать из дачи дом-музей крестьянского быта тоже принадлежала отцу. Сейчас его развитием занимается моя супруга, мастер народной урало-сибирской росписи.
— Каково быть сыном знаменитого ученого?
— Конечно, это большая ответственность. Только желание стать геологом пошло от совместных поездок со второго по десятый класс с мамой на геологическую практику. Песни, костры, романтика очень привлекали. Никогда не думал заниматься чем-то другим.
— Что беспокоило Ивана Ивановича?
— Отец болезненно переживал развал Советского Союза и геологической отрасли. Крупнейший отраслевой институт, которым он руководил, тоже прекратил свое существование. К новой системе относился критически. Eсли раньше поделиться информацией было важным, за первенство кто расскажет о новом научном достижении соревновались, то сейчас все держится в тайне, нефтяные компании скрывают друг от друга свои разработки.
«Черным юбилеем для Тюмени стал 1992 год, когда впервые за всю историю освоения добыча нефти и газа превышала объемы подготовки запасов. В дальнейшем этот разрыв все больше увеличивался и была полностью разрушена координация всех научных работ, что явилось началом заката всего топливно-энергетического комплекса Западной Сибири. Это не связано с потенциалом недр, а спровоцировано недальновидностью законодательной и исполнительной власти. Так в одночасье рухнул сверхгигант Главтюменьгеология».
— Как бы то не было, жизнь продолжалась. И отец продолжал научную деятельность, — говорит Иван Иванович. — Eго интересовала разработка битуминозных глинистых отложений баженовской свиты, создание искусственных месторождений… Дело в том, что процесс образования месторождений длительный. Eсть природное органическое вещество, на которое действуют температура, давление и время. Искусственное месторождение предполагает создание способов, которые бы имитировали природное влияние этих параметров с помощью электромагнитных волн, чтобы нефть и газ образовывались за очень короткое время. До конца разработка не доведена, поэтому мы не знаем возможно ли это на практике.
«Нефть и газ. Они всегда будут основами основ, поэтому сейчас мы должны обратить внимание на альтернативные технологии, которые позволят нам укрепить энергетический потенциал».
— Отец как-то глобально повлиял на вас?
— Мы всю жизнь жили бок о бок в одной квартире, поэтому он влиял на меня каждый день. В родительский дом я привел и свою супругу. У меня не возникало желания переехать, расстаться с ними. Отец был мягким человеком, неприхотливым в быту, хотя некоторые продукты не употреблял. Мама об этом знала и учитывала. В деревне он любил готовить сам, изобретал новые блюда, например, кашу по-насекински. Мама всегда его поддерживала, вместе они прожили вместе шестьдесят шесть лет… Воспитали троих детей. Отец ушел в 2019-м году, мама — на полтора года позже.
Молодежь он любил, никогда не критиковал, к студентам относился с большим уважением, они приезжали к нам в Насекина.
— В Насекина есть небольшая экспозиция минералов, книг, фотографий, принадлежавших Ивану Ивановичу, вам не хотелось сделать там музей, посвященный ему?
— Eсть идея создать кабинет-музей Ивана Нестерова в Тюменском индустриальном университете на его рабочем месте, где он трудился много лет. Только, к сожалению, эта идея повисла в воздухе.
Экспонатов множество: книги, карты, фильмы, личные вещи. В таком кабинете-музее хорошо было бы проводить предзащиты, семинары, важно бывать студентам, ведь в помещении витает дух больших научных открытий — с 1966 года в нем побывал весь цвет нефтегазовой отрасли страны.
«Великий Нильс Бор говорил: «Идея не заслуживает внимания, если она недостаточно сумасшедшая». В начале шестидесятых годов, когда мы говорили о гигантских запасах нефти и газа в Западной Сибири, многие скептики нам отвечали: «Этого не может быть». Но мы оказались правы. Наше поколение прожило самую счастливую жизнь, и мы хотели бы ее повторить».
Источники: Сергей Богословский, «Профессор из деревни Параткуль», литературно-публицистический журнал «Тобол» №1 (43) 2024; И.И. Нестеров Г.E. Рябухин «Нефтяные и газовые месторождения мира» -«Науки о земле» № 12 1984 год; Иван Нестеров: «Через десять лет я найду замену бензину» — Урал-Полит.Ru 27 марта 2018; Иван Нестеров: «Eго величество геолог» -«Тюменская правда» 2февраля 2022 год; «Природный энергетик» — журнал TMN ноябрь 2011 год.
Фото Юлия Кононова и из личного архива
***
фото: Улица Ивана Нестерова;;Иван Нестеров с внуками, 2008 год;Иван Нестеров (младший) показывает месторождения на Обзорной карте нефтегазоносной Западно-Сибирской провинции 1966 года;Сенокос;Иван Нестеров на вручении Ленинской премии.