Боимся Гринписа и союза художников
Я много рассказываю вам о жизни нашего СНТ «Рододендрон»», но делаю это тайно, иногда буквально подсматривая в щелочку в заборе. Ну интересные у меня соседи, как тут не делиться? Но недавно соседский мальчик Гена привез на дачу камеру, микрофон и задался целью снять о нас документальный фильм.
Генку тут знают все, уж больно любознательный мальчишка. Когда был совсем маленьким, насмотрелся, как мама сажает цветы, стащил несколько пакетиков семян и тайно закопал в разных местах огорода. И ведь многое взошло! Так, к помидорам подселились бархатцы, а в моркови взошла и свекла. Леля (его мама) потом сказала, что удобно выращивать все для борща в одной грядке.
Когда Генке было лет девять, он одновременно увлекся насекомыми и динозаврами. Тут Леле пришлось сложнее, так как фигурки динозавров стоили недешево, а всех жуков подряд он тащил в дом. А чтобы мама не ругалась, прятал их под одеяло. Eе одеяло! Однажды она обнаружила на простынях всех жуков, каких ребенок смог найти. С того дня ему разрешалось увлекаться только динозаврами, и ребенок от тоски начал читать всем прохожим лекции о доисторических красавцах. Лично мне досталась тема «В чем разница между тираннозавром и индоминусом Рексом».
Сейчас Генке двенадцать, и он вступил в школьный кружок по журналистике. На каникулы ему задали снять документальный фильм «как я провел лето». Так как он проведет его на даче, то всем СНТ мы без подписания контракта становимся массовкой.
Первые дни он снимал пейзажи: карьер, улочки, установил на полдня «скрытую» камеру на детской площадке (просто прикрыл ее лопухом). Потом хотел снять панораму леса и чуть не потерялся, так что Леля теперь отпускает его только в пределах дач. Снимать себя ему быстро наскучило, хотя надо признать, что он очень старался, даже наряжался каждый день по-разному, чтобы была понятна смена дней. Особенно мне понравилось, когда детский гардероб исчерпал себя и он нарядился для съемок в дедовские свадебные туфли 46 размера.
Материал кончался, идеи тоже, так что Гена пошел по соседям. Пришел и к нам, с порога сказав: «Покажите, что у вас тут есть интересного». Я зависла. Обычная дача, что у меня тут интересного? Пока я думала, мама провела ребенку экскурсию по грядкам, но по выражению лица Гены было сразу ясно — скукота.
В доме его сразу заинтересовали картины, которые прошлым летом мама развесила по всем стенам комнат на первом этаже. Она с помпой заявила, что это я все нарисовала. Так-то оно так, только это были картины по номерам, и я их просто раскрасила, а мама развесила, уверовав, что это тоже талант. Мне почему-то стало стыдно после такого заявления говорить, что никакая я не художница, даже ровную линию от руки нарисовать не могу. А мальчик-то напористый, сразу начал задавать вопросы, в каком стиле я работаю и почему акриловые краски предпочитаю масляным. Назвала свой стиль «покупной постмодернизм», пусть интерпретирует как хочет.
Отдельного репортажа удостоилась наша кошка Василиса. Что бы мы ни говорили, а зоркий глаз юного журналиста неизменно косил в ее сторону. А та то так потянется, то сяк на солнышке разляжется. Гена даже снял, как она жалобно просит есть, тыча лапой в миску. Мама теперь волнуется, что его фильм увидят защитники животных и обвинят хозяйку в издевательстве. Попросила в титрах написать, что Василиса на момент съемок не ела 40 минут.
Не знаю, остался ли доволен юный документалист нашим съемочным днем. Но на следующий день я подглядела, как он снимал других соседей. Бабе Люде было максимально не до искусства, у нее перцы в теплице отказывались жить. А вот ее муж Валентин Дмитриевич оделся в чистое, побрился и сделал артикуляционную гимнастику перед началом. Рассказывал, как купил дачу у старого друга, как собственноручно строил дом, а туловищем пытался закрыть еще не прополотый чеснок, чтобы в кадр не попадал.