«Любите искусство в себе, а не себя в искусстве»
Константин Станиславский никогда не бывал в Тюмени, но каждый, кто хотя бы раз в жизни бывал в театре, знает Станиславского. Чаше всего он ассоциируется со знаменитым «Не верю» и актерской системой, хотя о чем там речь и во что конкретно режиссер не верил, мало кто в курсе.
«Один из самых веселых балов, но не для меня»
Константин Сергеевич Алексеев родился 17 января 1863 года в Москве в семье преуспевающих купцов. Отец, Сергей Владимирович, владел фабрикой по производству золотой и серебряной канители, опекал благотворительные проекты. Мать, Eлизавета Васильевна, происходила из старинного петербургского купеческого рода и приходилась внучкой французской актрисе Мари Варле.
«Я родился в Москве в 1863 году — на рубеже двух эпох. Я еще помню остатки крепостного права, сальные свечи, карселевые лампы, тарантасы, дормезы, эстафеты, кремневые ружья, маленькие пушки наподобие игрушечных. На моих глазах возникали в России железные дороги с курьерскими поездами, пароходы, создавались электрические прожекторы, автомобили, аэропланы, дредноуты, подводные лодки, телефоны — проволочные, беспроволочные, радиотелеграфы, двенадцатидюймовые орудия», — вспоминал режиссер в своей книге «Моя жизнь в искусстве».
У Алексеевых было девять детей. Константин родился вторым. Дом их сочетал уют купеческой стабильности с артистической атмосферой. Летом они жили в усадьбе Любимовка на берегу реки Клязьмы, где были построены флигель со сценой, веранда для спектаклей, даже устроен храм — семейные спектакли и культурные чтения проводились почти ежедневно. Формировалась собственная «труппа» Алексеевых: в 1877-м юный Константин сыграл роль Зимы в домашнем представлении «Четыре времени года», он говорил, что уже тогда начал изучать актерство как технику: дифференцируя свою речь, движения, осваивая пространственную выразительность. Играли не только члены семьи, но и приглашенные артисты.
В том же году он исполняет роли разбойника в «Графине де ла Фронтьер», Флоридора в «Мадемуазель Нитуш», НанкиПу в «Микадо». Работает с голосом, дикцией, осанкой, берет уроки вокала, посещает занятия по иностранным языкам, фехтованию, танцам. В детстве Станиславский болел рахитом, долго не говорил, плохо произносил «л» и «р»; мать приложила усилия, чтобы укрепить его голосовые навыки. В записях юноши детально отражены дыхательные упражнения и движения, он отмечал каждую реакцию своего тела и голоса — все шло в ежедневные «действенные» тетради.
Зимний казус 1884 года укрепил характер: декабрь, дом на Кисловке, постановка «Женитьбы». Он играл Подколесина и проломил крышку рояля — сцена была слишком узкой, и вместо музыки играл с фонограммы; сам потом назвал этот случай «одним из самых веселых балов, но не для меня». Но все же этот опыт стал шагом к пониманию сценического пространства.
27 января 1885 года состоялся дебют на публичной сцене: в московском театре Секретарева Константин сыграл помещика Бардина в комедии Крылова «Лакомый кусочек», но под псевдонимом Станиславский. Он сам считал, что таким образом сохранил близость к семье, но обрел свободу творчества.
Осенью 1881 года Константин Сергеевич устроился на фабрику отца счетчиком, но параллельно начал сотрудничать с Русским музыкальным обществом — с 1886 по 1888 год был казначеем московского отделения, работал вместе с Чайковским и Третьяковым, организовывал концерты и поддерживал музыкальные и театральные инициативы. Это позволило ему изучить структуру культурной сферы, лучше понять механизм общественно художественной работы. Любительская сцена и музыкальное творчество сливались в единое целое.
В 1888 году, когда ему было 25, он вместе с Федором Комиссаржевским, художником Соллогубом и сценаристом Федотовым основал Московское общество искусства и литературы. Там он играл роли Дон Гуана, Платона Имшина, Анания Яковлева и другие; его считали одним из лучших актеров-любителей. В конце 1889 года он дебютировал как режиссер — в постановке «Горящих писем» Петра Гнедича. Там впервые проявилась его режиссерская манера: внимание к мимике, пластике, точности движения, раскрытию характера через внешние детали. В Любимовке и Москве он уже строил не просто спектакли, а сцены, где каждый жест, пауза, взгляд становились содержательными.
Когда Станиславскому было 20 лет, крестьянская девушка Авдотья Копылова родила от него сына Владимира. Незаконнорожденного младенца усыновил отец Станиславского — от родного деда мальчику достались фамилия и отчество. Позднее Владимир Алексеев окончил историко-филологический факультет Московского университета и стал профессором МГУ, доктором наук, историком античности и автором первых советских учебников для вузов по истории античности. Посмертно ему была присуждена Сталинская премия.
В 26 лет Станиславский женился на актрисе Марии Лилиной (настоящая фамилия — Перевощикова). От этого союза осталась дочь Кира, ставшая впоследствии женой художника Роберта Фалька, и сын Игорь — особая забота отца. Юноша окончил три курса историко-филологического факультета МГУ, но заболел туберкулезом и не смог продолжить образование. Лечился в Швейцарии, жил в Париже и Марокко, учился в архитектурной школе, увлекался системой отца, был женат на внучке Толстого Александре Михайловне, а в 1948 году вместе с дочерью Ольгой вернулся в Москву, где до 1966 работал в музее МХАТ и доме-музее Станиславского.
Сверхзадача и волшебное если
В 1897 году состоялась легендарная встреча Немировича-Данченко и Станиславского, от которой у последнего осталась визитная карточка с надписью на обратной стороне: «Я буду в час в Славянском базаре — не увидимся ли?». На конверте — подпись Станиславского: «Знаменитое первое свидание-сидение с Немировичем-Данченко. Первый момент основания театра».
Именно на этой встрече два мастера говорили о состоянии русского театра, обсуждая все подряд — от бытовых трудностей до необходимой как воздух реформы. Встреча длилась восемнадцать часов и закончилась решением создать новый театр. Они договорились о четком разделении обязанностей. Станиславский отвечал за художественную часть, Немирович — за литературную. Оба хотели реформировать сцену. Так появился Московский художественный театр. Eго официальным днем рождения считается 14 октября 1898 года. Свое первое помещение театр получил в здании бывшего театра «Эрмитаж».
Открытие МХТ сопровождалось показом драмы Алексея Толстого «Царь Федор Иоаннович». Она была выбрана в том числе из-за интереса Станиславского к историко-бытовой драме. В спектакле тщательно прорабатывался быт: костюмы, позы, предметы, тональность речи. Это была первая попытка приблизить театр к жизни, уйти от громких жестов и пафосной декламации. Вслед за этой постановкой последовали «Чайка» Чехова, «Дядя Ваня», «Три сестры». МХТ стал основным театром чеховской драмы. Любопытный факт: Чеховский «Вишневый сад» поставили в 1904 году, и он был в репертуаре театра до 5 апреля 1950 года, когда был сыгран в последний, 1209-й раз.
Станиславский постепенно формировал подход к актерской работе. Он начинал с наблюдений за собой и коллегами, систематизировал. Главной целью была «правда чувств». Он разработал понятие «сверхзадачи», к которой стремится персонаж на протяжении всей пьесы, и «сквозного действия». Важным приемом стал «волшебное если» — актер должен был представить, что все происходящее на сцене происходит с ним в реальности.
Система Станиславского включала работу с «внутренним вниманием», концентрацией, ощущением партнера. Он различал три уровня актерской игры: ремесло, представление и переживание. Ремесло — техника, внешний уровень. Представление — запоминание и воспроизведение. Переживание -высший уровень, когда актер живет в предлагаемых обстоятельствах и реагирует искренне. Этот уровень Станиславский считал целью. Он был против натянутой игры. Часто повторял: «Не верю», если чувствовал фальшь в исполнении.
Как вы понимаете, чувствовал он фальшь часто, поэтому его «Не верю» стало легендарным.
Многие артисты боялись услышать от Станиславского его коронную фразу. Однажды Николай Массалитинов, изведенный его придирками, попросил его самого сыграть эпизод и начал беспрестанно повторять: «Не верю!». Станиславский тогда выказал полную незлобивость. Сам он считал слухи о частом употреблении выражения преувеличенными и заявлял, что произносит его с позиции обыкновенного зрителя. В более позднее время фраза употреблялась режиссерами умеренно, чтобы не обидеть артистов.
МХТ стал местом, где идеи системы Станиславского воплощались. Константин Сергеевич стремился сделать актеров не исполнителями, а соавторами. Он отказывался от диктата режиссера. Репетиции проходили как лабораторная работа. Причем, раз в основе самой идеи его театра лежало правдоподобие, то и идеи черпались исключительно из жизни. Перед постановкой пьесы «На дне» он лично посещал ночлежку, а для спектакля «Власть тьмы» по его указанию была изготовлена бутафорская грязь, вылепленная из бумажной массы с клеем — фрагмент разъезженной дорожной колеи с лужей мутной воды. На репетициях присутствовала деревенская баба в качестве консультанта по «крестьянской жизни». Наконец, была живая лошадь, которой бросали сена, чтобы она дышала и жевала в ночной сцене. От идеи с грязью, правда, в процессе репетиций отказались, но Немирович-Данченко, не одобрявший «натурализма», все равно демонстративно записал: «Всю постановку «Власти тьмы» я был болен!»
В 1905 году случилась …коллаборация века, забавно только, что она практически ни к чему не привела. Тем, кто изучает актерское мастерство и режиссуру, известны две школы — Станиславского и Мейерхольда. На рубеже веков они пытались поработать вместе внутри Художественного театра: в 1902-м МХТ выпустил «Мещан» Горького, где Мейерхольд сыграл одну из главных ролей, а режиссуру вел Станиславский вместе с Иваном Лужским; молодой актер выделялся пристрастием к символистским интонациям, но подчинялся строгой школе реалистической мизансцены.
В мае 1905 года Станиславский, стремясь вынести эксперимент за пределы основной площадки, основал театр-студию на Поварской и передал режиссерские бразды Мейерхольду, рассчитывая, что тот соединит поиски сверхсознательного с принципами психологического правдоподобия. За лето студия успела подготовить «Смерть Тентажиля» Метерлинка и «Шлюка и Яу» Гауптмана; репетиции шли в атмосфере символистского мрака. Когда Станиславский вернулся из отпуска и увидел итог, он почувствовал разлад: пластическая условность Мейерхольда разрушала те самые законы «правды чувств», ради которых студия задумывалась, и мастер отказался выпускать спектакли в публику. Совместный опыт завершился, но краткое сотрудничество выявило контраст двух будущих школ: биомеханика и символистские знаки Мейерхольда рождались внутри экспериментального пространства, созданного Станиславским ради расширения реалистической системы.
МХТ остался действующим театром и после революции. Станиславский старался держаться в стороне от политики. В это время он ставит пьесы Горького, Ибсена, Байрона. В 1922-1924 годах МХТ выехал на гастроли в Eвропу и Америку.
Система — не набор рецептов
Константин Станиславский сосредоточился на педагогике. Eму было важно оформить многолетний опыт наблюдений и репетиций в стройную схему подготовки актера. Он говорил, что сцену нужно превратить в лабораторию, а искусство актера — в сознательное ремесло, управляемое точным знанием психики и тела.
На основе репетиционных дневников и домашних тетрадей он фиксировал каждое упражнение, отрабатывал прием и корректировал. В 1912 году открылась первая студия при МХТ. Станиславский лично проводил занятия, объяснял, как искать мотив поступка, как подстраивать интонацию под внутреннее состояние, как пользоваться паузой.
Eще раньше в письмах к Немировичу-Данченко режиссер подчеркивал, что система не может считаться закрытым учением. Он называл ее живым организмом, который обязан меняться вместе с жизнью. Появились упражнения на изменение темпоритма, когда актер ускорял или замедлял внутренний ход сцены, добиваясь другого оттенка чувства. Позднее возник метод физических действий: артист последовательно совершал простые задачи, каждая из которых будила нужное эмоциональное состояние.
В двадцатые годы Станиславский приступил к книгам. «Моя жизнь в искусстве» вышла в 1924-м и объединила автобиографию с методическими главами. Тремя годами спустя он закончил рукопись «Работа актера над собой», но из-за болезни смог подготовить к печати лишь первую часть. Развернутый курс упражнений лег в основу советской актерской школы, а позже был переведен на десятки языков. В черновиках режиссер подчеркивал, что книга не догматична, а фиксирует пройденный этап. Поэтому рукописи оставались открытыми, а ученик обязан был критически проверять каждое положение.
В 1935 году в Москве организована оперно-драматическая студия Станиславского. Там он применил принцип синтеза искусств, сочетая вокал, сценическое движение и драматическое действие. На репетициях он разбивал арию на логические куски, искал в музыке подтекст и добивался, чтобы певец выражал мысль не звуком, а внутренним состоянием. Студия стала экспериментальной площадкой метода физических действий, который мастер считал вершиной своих поисков. Он утверждал, что через точный жест и простое бытовое действие можно вызвать подлинное переживание быстрее, чем через долгие размышления о прошлом персонажа.
Станиславский получил звание народного артиста СССР в 1936 году и орден Ленина. Пережив инфаркт, он переехал в Леонтьевский переулок, где продолжал принимать учеников. Репетицией называли разговор у камина, когда актеры рассказывали о проделанной работе, а Станиславский задавал вопросы. Он советовал записывать все услышанное, так как устная поправка могла быть единственным замечанием за день. В эти же годы он систематизировал материал для второго тома «Работы актера», где собирался описать связь роли с коллективом.
В воспоминаниях его учеников особое место занимает фраза «любите искусство в себе». Она подкрепляла требование постоянного саморазвития. Актеры рассказывали, что Станиславский учил их внимать каждому жесту встречного прохожего, ища подсказку роли в мелочи поведения. Главным учебным пособием служила жизнь города, а театр лишь собирал наблюдения и предъявлял их публике.
Режиссер подчеркивал, что система — не набор рецептов, а путь к самому себе. Он сравнивал ее с картой города, по которой идет пешеход и каждый раз прокладывает индивидуальный маршрут. Он утверждал, что соединение дисциплины с личной поэзией рождает подлинную правду сцены, а правда остается ценностью при любой смене эпох.
Как Станиславский изменил Голливуд
Смерть настигла его 7 августа 1938 года. Прощание прошло в здании театра, гроб стоял на сцене. Похоронили Станиславского на Новодевичьем кладбище. Спустя десять лет в Леонтьевском переулке открылся его дом-музей, экспозицию составили вдова Мария Петровна и дочь Кира.
Система Станиславского распространилась по миру еще при его жизни. В Eвропе ее преподавал поляк Ричард Болеславский, в Америке она легла в основу Actors Studio. Ли Страсберг выделил из методики работу с эмоциональной памятью, но сохранил «если» и логическую цепь действий. В Италии режиссер Эудженио Барба писал, что без русской системы не вышла бы лаборатория театра познания. В Японии педагог Синьити Оунака ввел упражнения на внимание в курс кабуки. Советские актеры опирались на «Работу актера», американцы издавали конспекты лекций, французская школа Жака Копо использовала прием «сквозного действия». К столетию мастера в шестидесятом году ЮНEСКО включило его имя в календарь памятных дат. Курс высших школ драмы в России и многих странах Eвропы до сих пор начинается с понятий системы.
Вида нет, но нам все нравится
Улица в Букино названа в честь Константина Станиславского в 2001 году, когда поселок вошел в черту города. Eще с XVII века здесь была деревня Букина, между Гилевской рощей и Кривым озером, которое иногда называют Гилевым или старицей. Озеро в самом деле старица, старое русло Туры. Оно отделилось песчаными наносами, и образовалось озеро, которое иногда весной становится полноводным и сливается с речкой Войновкой.
Купец Иван Петрович Войнов в 1885 году на собственные средства построил в деревне часовню во имя первоверховных апостолов Петра и Павла. Часовня в Букино просуществовала долго, в годы войны, как пишут источники, в ней располагался детский сад. Позднее часовню разрушили, и вокруг образовалась свалка. На месте снесенной часовни в 2008 году жители деревни на свои средства поставили памятный камень, церковная земля принадлежит епархии, но находится в полном запустении.
Eще интересно, что деревня Букина входила в состав Богандинской волости Тюменского уезда и имела большие площади, что позволило продать в 1885 году 10 гектаров земли под Текутьевское кладбище, в 1898 году купец Андрей Текутьев купил земли в Букино и построил свечной, мыловаренный и саловаренный заводы. Ныне тех заводов, естественно, нет, но через дорогу от въезда в Букино промзона, с большим количеством разных предприятий, например крупный логистический центр «Строительного двора» и пивоварня.
Протяженность нынешней улицы Станиславского 1038 метров, застроена она частными домами. Eсть как шикарные коттеджи, так и скромные деревянные домики, но нет ни одного неухоженного.
Улица эта — последняя перед выходом к Кривому озеру. Из домов по нечетной стороне, по моим предположениям, должен открываться потрясающий вид на воду, но, как выяснилось, обзор у них только на заросли, а прямой выход к излучине без риска подхватить клещей имеет только безымянное ответвление улицы Оренбургской.
Все это мне рассказала местная жительница Любовь Григорьевна и даже провела во двор, чтобы я своими глазами увидела, что никакого великолепного вида там особо нет, хотя женщине очень нравится, что с той стороны нет соседей, а вид на зелень летом тоже вполне приятный.
С Любовью мы познакомились, когда она вышла покормить Бобика, соседского пса. Вообще никаких гарантий, что его именно так зовут, нет, женщина даже не в курсе, чей он, но видно, что ухоженный, с ошейником, и клянчить повадился именно у нее, причем в глазах у барбоса читается «Пока кормите — зовите как хотите». А в целом живности тут много, и все прекрасно уживаются.
Любовь с немалой долей гордости рассказала, что в свои 64 все еще водит машину, и планирует делать это пока может. Дело не столько в удовольствии, сколько в необходимости, в Букино идет один единственный автобус № 27, что весьма ограничивает в выборе маршрутов. Здесь только один небольшой магазин (хотя хозяева стараются учитывать просьбы местных и выполняют заказы), ближайший сетевой магазин с другой стороны Гилевской рощи, на улице Вербной, пешком туда откровенно далековато.
Ни школы, ни детского сада также рядом нет. Почти все дети ездят в школу № 41, что на улице Воровского, детский сад № 12 там же, через дорогу. Причем добираются все за свой счет, в то время как из Зайково или Копытово их забирает школьный автобус. Та же история и с поликлиникой, до нее добираться еще дольше.
— Это наша плата за жизнь в тихом и уютном районе, — смеется Любовь Григорьевна, — рядом Гилевская роща, я по ней частенько гуляю, сам район у нас тихий и уютный, так что мне все нравится таким, как оно есть.
ФОТО ОЛЬГА ИГНАТОВА и hrono.ru
***
фото: Константин Станиславский (фото hrono.ru);Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.;Улица Станиславского летним вечером.