Без медалей, но с грыжей
Порой мы так часто бываем на пунктах выдачи, что с сотрудниками здороваемся как старые приятели, а порой и совета просим. Однако работа их нелегка, физически и морально. О посетителях, внутренней кухне и странных заказах мне поведал Василий Щепкин, два года проработавший в ПВЗ.
— Пришел работать в пункт выдачи, потому что недалеко от дома, — говорит Василий. — Обещали гибкий график и «спокойную работу с людьми». Ну, с людьми — это правда, только не всегда спокойно.
Точка, куда устроился Василий, в спальном районе, в бывшем продуктовом магазине, коробки теперь стоят там, где раньше стоял холодильник с молочными продуктами. Откуда Василий знает? Да он в этот продуктовый с детства ходил.
На работу он устроился еще до того, как в ПВЗ доделали ремонт, и собственноручно отмывал полы от строительного мусора перед открытием.
В смену один человек. Шаг влево — клиент, шаг вправо — гора коробок, сверху — звонок от логиста, снизу — стеллаж с посылкой, которую не можешь найти.
— День начинался с разбора прихода. Это 80-120 посылок. Бывает, к открытию еще не все доставлены. Ты уже открылся, люди идут, а ты сидишь в поту и сканируешь. Часть коробок — как гробики, весом по двадцать кило. Однажды бабушка пришла, говорит: «Я тут утюжок заказала». А там, кроме утюжка, еще компрессор для шин, 18 килограммов. И что? Я ей до машины нес.
Самое тяжелое время суток — с 16 до 19 часов, как раз все идут с работы и по пути забирают заказы. Бывало, когда очередь не прекращалась полтора-два часа подряд.
— Один пришел за посылкой, не может найти QR-код. Говорю: «Назовите номер». Он: какой номер, ты должен знать, я уже приходил. Я объясняю, что без кода — никак. Мужик начал скандалить, мол, это вообще жена заказ делала, он никакой код не видел и номера не знает. Уходя еще и урну пнул.
Работа с товаром тоже интересная. В дни распродаж или перед Новым годом коробки приходилось складировать в зале, а к столу выдачи оставлять узенькую дорожку. Среди заказов бывало много разного, но Василий особенно запомнил 10-килограммовый мешок навоза, который не забирали пять дней. А еще он никак не мог перестать удивляться тому, что люди заказывают вещи, которые быстрее купить в соседнем магазине, чем несколько дней ждать доставки. Ватные палочки, туалетная бумага и великое множество других мелочей.
— Люди, видно, заказывают на эмоциях. То купальник в январе, то мангал в ноябре. Часто приходят за посылкой, сами не помнят, что заказали. «Там, по-моему, кружка. Или обувь. Или нет…». А когда вскрывают и видят, что это набор силиконовых губок, — такой взгляд, будто это я им это все положил.
Василий говорит, что в целом люди нормальные. Иногда дарят конфеты, один даже однажды купил пиццу, потому что получил «самую быструю доставку в жизни».
— Но есть и такие, кто проверяет каждый носок. «Вот, смотрите, нитка». Или: «Тут запах странный». Люди вообще относятся к тебе как к крайнему звену системы, считая, что ты заказ изготовил, упаковал, деньги положил к себе в карман. Eсли товар не тот — делайте возврат, не нужно мне объяснять по 10 минут, что там конкретно не так. Причем люди катастрофически не могут привыкнуть проверять товары под камерами, особенно когда приходят забирать по 20 заказов и разбирать их долго. Система такова, что возврат могут не оформить, если вы обнаружили брак в примерочной, где нет камер, никак не доказать, что это не вы вещь испортили.
Основной стресс, по словам Василия, был не от клиентов, а от внутренней кухни.
— Штрафы. Вот это боль. Один раз поставил коробку не на тот стеллаж -минус 500 рублей. Не закрыл смену в системе до 22:00 — еще минус. А ты в это время был занят: клиент пришел в 21:59, примерял куртку. А штраф за то, что не закрыл. Начинаешь чувствовать себя виноватым просто за то, что дышишь.
При этом, несмотря на минусы, работа многое дала.
— Я стал выносливее. И физически, и морально. До этого за компьютером сидел, а тут каждый день — шаги, коробки, люди. Иногда такие истории рассказывают, что чувствуешь себя барменом. Кто-то только развелся и заказал сковородку. Кто-то впервые купил пижаму, потому что «решил спать по-человечески». Я смотрел на них и понимал: у всех свой мир, а я в нем — временная точка доступа.
По словам Василия, выгорание пришло не сразу. Сначала была усталость. Потом раздражение. А потом — равнодушие.
— Когда ты уже не запоминаешь лица, когда посылки для тебя — это просто штрих-коды. Когда стоишь вечером и ловишь себя на мысли, что за день не ел. А потом слышишь знакомое «а можно померить?» -и просто киваешь, как робот.
В прошлом году Василий уволился. Говорит, что просто устал. Не было скандала, не было срыва. Сейчас Василий работает в другой сфере, но вспоминает свой ПВЗ без раздражения и досады.
— Это опыт. Живой, нефильтрованный. Я узнал, как тяжело работать с людьми и как важно оставаться человеком, даже если тебе принесли ковер в 21:59 и просят «посмотреть, как он по цвету встанет к обоям». А если честно — иногда скучаю. Был в этом всем драйв. Усталость да, но и гордость. Когда все нашел, всем выдал, успел закрыть смену, убрал полку, подмел и ушел, как боец невидимого фронта. Только без медалей. Ну и с грыжей.