Психотерапия для крапивинских учителей
Владислав Крапивин, Сергей Крапивин. Алые перья стрел. Средне-Уральское кн. изд-во, 1984.
Не буду оригинальной — одним из любимых писателей в детстве у меня был Крапивин. Пожалуй, не столько из-за парусов и приключений, хотя они тоже будоражили воображение, сколько из-за атмосферы маленьких городков, верной дружбы, прямых и честных характеров людей, не боявшихся мечтать и отстаивать свою правду. И совершенно естественно при этом, что особое место на полке и в душе занимали «Алые перья стрел», не раз перечитанные. Однако, повзрослев, больше я к ним не возвращалась — и вот наконец настало время это исправить.
Героические — без тени сарказма — свершения братьев Вершининых, сначала Дмитрия, старшего, потом Алексея, младшего, остались теми же. Послевоенная Беларусь с ее красотами и опасностями — тоже. Но один эпизод из самого начала зацепил совершенно по-другому: тот, где Митя стреляет из лука в афишу — уж очень похожа актриса на строгую учительницу немецкого, которая лепит «неуды» за невыученные уроки и оставляет после занятий, да еще и критикует игру любимых актеров… Такое терпеть никак нельзя. Надо сбежать, а потом отомстить, заодно покрасовавшись. Разочарование и обида учительницы, пришедшей в пустой класс (а ведь солнечный и теплый май не только для детей — наверняка ей тоже хотелось уйти домой, а не вдалбливать в головы двоечников немецкие глаголы), как водится, остались за кадром. Про стрелу в афише ей знать было неоткуда, но читатель-то это видел. И задумался о нелегкой работе педагогов, настоящих и книжных. Как говорил еще древний философ Сенека, ими становятся те, кого боги хотят покарать — с его времен ничего не изменилось.
Дети не могут и не обязаны понимать «классных Роз» и «баронесс». И многих учителей, которых Владислав Петрович описал с убийственной точностью, следовало бы никогда к ним не подпускать. Но взрослый уже в силах разглядеть за карикатурой, за пенсне и указкой, похожей на рапиру, живого человека — неидеального, ошибающегося, вероятно, даже страдающего. Кто в те годы хотя бы слышал о профессиональном выгорании?
Не знаю, может, я просто сужу предвзято, как дочь и внучка педагогов — или с годами тоже превратилась в занудную тетку. Но хочется думать, что Митя Вершинин вспомнил потом этот эпизод тоже, когда вырос. И извинился перед своей учительницей хотя бы мысленно.
***
фото: