Необузданное викторианство
Эмили Бронте «Грозовой перевал».
В неполные пятнадцать-шестнадцать лет моей слабостью были викторианские романы. Так как в феврале выйдет киноадаптация «Грозового перевала», я взялась за полную разрушительной страсти готическую историю середины XIX века.
Кэтрин и Хитклифф не могут быть вместе. Хитклифф — цыганский найденыш, которого, хоть и приняли в семью, но не долюбили, а впоследствии унижали, что сделает его мстительным деспотом. Кэтрин Эрншо — дочь хозяина, и у них с Хитклиффом необузданная страсть, всепоглощающая до боли и сумасшествия любовь.
По характеру Кэтрин ненамного лучше Хитклиффа. Избалованная, свободолюбивая, эгоистичная. К Кэтрин сватается соседский сын, и умом она понимает, что наследник «Скворцов» — более перспективный вариант, нежели Хитклифф. Молодой человек подслушивает эти размышления возлюбленной и сбегает. Он не услышит, как она скажет, что сердце и душа ее не на месте, ведь они принадлежат Хитклиффу. Через несколько лет образованный, состоятельный и одержимый местью Хитклифф возвращается. Кэтрин не выдерживает бушующих в ней чувств, сходит с ума и умирает при родах. Хитклифф мстит всем, начиная от брата Кэтрин и заканчивая всей семьей ее мужа. Он завладевает «Грозовым перевалом», «Скворцами», ненавидит себя, ненавидит Кэтрин, ненавидит ее дочь Кэти. С годами он понимает, что месть не приносит ему удовлетворения. Хитклифф сходит с ума, говоря, что все прошедшие 18 лет призрак Кэтрин преследовал его, и все это время он только и ждал, чтобы она забрала его с собой. Eго хоронят рядом с ней и ее мужем. А дочь Кэти повторяет судьбу матери, влюбившись в неотесанного юношу Гэртона, своего двоюродного брата, которого Хитклифф воспитал так же, как в свое время воспитали его (в суровости, необразованности и физическом труде). Только история Кэти и Гэрто-на заканчивается хорошо.
Самые ужасные черты характера Кэтрин я, случайно или нет, обнаруживаю в себе. То, как она отчаянно чувствует, не видит серого, а делит мир только на черное и белое, подозрительно неприятно напоминает меня. Мечтательность викторианских героинь в совокупности с необузданностью и озлобленностью на мир, видимо, нашли отклик в моей юной душе. Кэтрин казалась дикой лошадью, и мне это нравилось. Но самое ужасное — то, что при прочтении читатель испытывает сострадание к Хитклиффу, и он кажется скорее жертвой, нежели злодеем. Подумаешь, раскопал могилу возлюбленной и довел нескольких человек до смерти? Eму же мучительно больно. В общем, мисс Бронте научила меня сострадать злодеям. Помню мерзковатое послевкусие после прочтения. Критики называли книгу варварской, непристойной и развращенной. Я, пожалуй, соглашусь. Тем не менее вересковые пустоши туманного Йоркшира продолжают манить. Возможно, именно своим аморальным романтизмом.
***
фото: