Материнство, которое не материнство
Мне сообщили, что скоро у меня будут мальчик и девочка. То есть родятся. Ну, сын и дочь. Не то чтобы у меня, но от меня. В январе этого года я стала донором яйцеклеток.
В пятницу вечером мне пришло сообщение от одного из отцов детей (там две семьи, не спрашивайте), что мальчик родится в этом месяце, а девочка в феврале. В тот момент я почувствовала такое бесконечное счастье! Пожалуй, то самое, которое бывает у женщины, ожидающей долгожданного малыша. У меня будут дети! Целых двое! Мальчик и девочка! Я стану мамой! Как здорово! Вот, мне скоро 30, а я стану мамой до 30, как я и хотела! До 30 — это хорошо, даже правильно. Считайте, выполнила гражданский долг. Стоп. Но это не мои дети. И я не мама до 30. Я — Клара из Тюмени, которая время от времени пишет для газеты, я — не мать. У меня и нет никого, даже кота или морской свинки (они, кажется, сейчас в моде?).
Итак, я стала донором яйцеклеток. Наперекор правилам донорства передала свои контакты будущим родителям моих (?) детей, и теперь один из них мне пишет, что мальчик уже на подходе. Я -биологическая мать, то есть у ребенка будет мой генетический материал, а не той женщины, которая его вынашивает. Суррогатная мать не имеет генетической связи с ребенком. Эмбрион был создан в лабораторных условиях, а плацента, которая формируется во время беременности, не только насыщает плод кислородом и питательными веществами, но и действует как фильтр и не допускает обмена клетками между суррогатной матерью и ребенком. И похож он будет, возможно, на меня. Тогда почему, зная это, я сомневаюсь, мама ли я?
Перед тем как начать тонуть в этой яме раздумий, я объявила о своем новом статусе в социальных сетях. Посыпались не только лайки, но и поздравления «легких родов, вкусного молочка», «получается, ты мамочка двух ангелочков?», и я упивалась поддержкой друзей. Один парень назвал меня матерью драконов (что смешно и даже слегка философски), а подруга — матерью-героиней (правда без маткапитала). Я в свою очередь объявила, что хочу еще детей, ведь быть мамой так классно! Но ведь я не буду воспитывать их, укладывать спать, готовить завтрак, собирать в школу или запрещать сидеть в телефоне по ночам. Не говоря уже о вынашивании и родах. При этом я все-таки их мама. Почему-то до того, как я узнала, что они скоро появятся на свет, эта информация нормально укладывалась в голове, а теперь нет. Разум не понимает, как это возможно? Дети как бы есть, но их нет. У меня скоро родится сын. У меня скоро родится дочь. Но они будут жить в Китае, и в их паспортах (или ID-картах, не знаю, что там) будет в графе национальность стоять: «китаец».
Забавно, что с тех пор, как я стала донором, меня часто спрашивают: «Eсли ты встретишь мужчину, что ты ему скажешь?» Я не задумываясь отвечала: «Как что? Правду!» И только сейчас я поняла, как это будет звучать.
— Привет, можно с тобой познакомиться? Я в разводе, у меня три ребенка, и я оставил бывшей жене дом в Испании.
— Привет! А я никогда не была замужем, но у меня есть сын и дочь в Китае, которых рожала не я, но они мои.
Одно дело, когда ты говоришь: «Я — донор яйцеклеток!» и совсем по-другому звучит: «Я мама китайцев, которых никогда не встречала, но у меня есть фотка с отцами». Мне нравится притворяться, будто я такая раскрепощенная и живу так, как мне кажется, живут богатые и знаменитые — со смыслом. Вот Анджелина Джоли усыновила детей, а я отдала свои яйцеклетки, и теперь где-то в Китае будут расти два моих биологических ребенка. Но мама, ну, Та Самая Мама, понятие о которой мы вкладываем в это слово, — это не я.
Я слышала, что в суррогатные матери не берут нерожавших женщин, потому что принято считать, что к первому ребенку роженица испытывает больше психологической привязанности, чем к последующим. Возможно, если бы у меня были свои дети, новость о генетических не вызвала бы такую гамму эмоций. Любопытно, что мне комфортнее называть себя биологической матерью, хотя, по идее, это женщина, которая вынашивает ребенка, но в контексте суррогатного материнства биологическая и генетическая — синонимы. Просто есть ощущение, что генетическая звучит объективизировано, а биологическая — душевнее. Наверное, если бы я называла себя генетической, было бы проще.
Вывода здесь не будет. Это, скорее, размышления вслух, приглашение читателю задуматься над таким нетривиальным вопросом о материнстве. Зато мне кажется, в этой ситуации полно романтики. Я — Клара из Тюмени пишу текст о моих детях в чужой утробе. Они находятся за тысячи километров от меня. Я пишу о своем сыне и о своей дочери, которые не будут знать моего города, возможно, не будут знать русского языка, не прочитают «Войну и мир» и не поймут Достоевского. Ох, а будут ли они понимать, что такое широкая русская душа? Смогу ли я выговорить их китайские имена, если мне их скажут? Не знаю. Зато о них уже есть упоминание в газете. И мои/не мои еще не рожденные дети вошли в летопись города, в котором родилась я, их биологическая, генетическая мать. Наверное, это единственное, что я могу для них сделать.
Чтобы развеять некую ауру драматичности, которая вопреки моему первоначальному замыслу повисла над текстом, скажу, что теоретически мой сын может даже родиться со мной в один день. Что-то из разряда фантастики. Что-то из классики.
Изображение сгенерировано нейросетью NanoBanana
***
фото: