Поцелуй уругвайской коровы
Еще не успели раствориться в холодильниках запасы от прошедшей в марте сельхозярмарки, как тема «сближения города и деревни» вновь всплыла на редакционной летучке. Но несколько в ином ракурсе.
Однако по порядку. Одна интеллигентная женщина решила купить на ярмарке язык. Коровий или, если грамотно выражаться, говяжий. Почему на ярмарке? Сами же писали в газете: путь мясного деликатеса на ярмарку короче — минует посредников и доставляется прямо из села. Получается дешевле, чем в магазине, и свежее. Не парное, конечно, но и не залежалое.
Итак, покупательница, не узрев большого количества языков на прилавках, что раскинулись в субботу вдоль трубы на улице Щербакова, подошла к первому попавшемуся. Краснощекая продавщица мясной лавки заверила, что язычок коровий помыт и вон еще как аккуратно завернут в целлофан. Любительница мясных деликатесов, ни секунды не торгуясь, приобрела субпродукт и отправилась восвояси.
В канун пасхального разговенья наша героиня достала припасенный продукт из морозилки, развернула плотный целлофан и обнаружила на языке странный овальный штамп. Это не был чернильный отпечаток обычного ветконтроля, а выжженное клеймо с указанием производителя: «URUGVAI».
Незамысловатый текст на латыни поверг женщину в уныние. «Как же так! Это же Уругвай!.. Вот тебе и короткий путь до прилавка!» — воскликнула обманутая гурманка. Взглянула на глобус, чтоб удостовериться, как близко от областного центра расположен «Уругвай», и поняла, что ее, грубо говоря, надули. Ничего не оставалось делать, как сфотографировать штамп для доказательства и доставить в редакцию, а деликатес… съесть — а что еще с ним делать?
… Фото языка уругвайской коровы со штампом не посмотрел в редакции только ленивый. Хотели даже поставить этот прикол на первую полосу, но жаль, Первое апреля уже прошло. Расследование дела «заброски» на тюменскую ярмарку «уругвайского языка» поручили мне, коль я писала уже про «сближение города с деревней». По телефонному кругу обошла cоответствующие отделы Россельхознадзора и городскую станцию по борьбе с болезнями животных. Заглянула даже в Интернет, который, в свою очередь, выдал в утешение обиженной дамы следующие дифирамбы: «уругвайская говядина спасет российский рынок мяса» и «уругвайские коровы вскормлены на луговых травах». Понятно, что там, в Южной Америке, и травы экологически чище, и говядины хоть отбавляй. Но почему же язык уругвайской коровы явился тюменке на ярмарке местных сельхозпроизводителей?
Сотрудники Россельхознадзора не исключили вероятность попадания заморского деликатеса на прилавок ярмарки (так как импортная говядина у нас в ходу), но все же посоветовали обратиться в городскую ветстанцию, которая уполномочена проводить ветеринарный контроль сельхозпродукции. По словам директора станции Владимира Яковлева, на ярмарку привозят продукцию, прошедшую экспертизу на местах. Более того, в уличной торговле участвуют не только сельхозпроизводители, но и предприятия торговли и просто предприниматели. Криминала в том, что нашей покупательнице попался «иностранный язык», нет. Просто ей не сказали, что он — иноземный. А она и не спросила.
Возможно, на такую невнимательность и рассчитывают недобросовестные продавцы. Скорее всего, язык могли прикупить на базе и выложить вместе с другими продуктами. Конечно, это нарушение, и пойманные за руку коммерсанты должны понести заслуженное наказание, поскольку рассчитывают на неосведомленность покупателя.
Однако в нашей истории не пойманный — не вор. И краснощекую продавщицу «уругвайщины» вряд ли теперь сыщешь с собаками. Но невнимательным любителям деликатесов из этой истории урок: смотрите, что берете!